Виолетта, или Девушка со шрамом - стр. 36
– Что-то в этом роде. В тот день в клубе мы сидели, выпивали. Я завела речь о свадьбе, сказала, что нам нужно определиться с датой бракосочетания. Он согласился и неожиданно заговорил со мной об этом. Предложил начать отношения до свадьбы. Мне показалось, что он просто не хочет говорить о свадьбе и поэтому завел речь о добрачных отношениях. Показалось, что это уловка, что он перевел специально разговор на другое. После клуба мы поехали ко мне. Он привез меня на машине. Мы поднялись ко мне домой.
– Он говорил тебе, что любит?
– Нет.
– Говорил, что он без тебя не может жить?
– Нет. Разве сейчас говорят такие слова? Он мне сделал предложение. Этого достаточно.
– Как он это сказал?
– Он сказал: «Будешь моей?» Я спросила это что предложение стать женой. И он ответил: «Типа да».
– Он не стоял на коленях, не протягивал коробочку с колечком? – издевался Игорь.
–Нет. Ну, это же Жора. От него ничего такого не дождешься. В ту ночь, которая для нас должна была стать первой, он повел себя благородно.
– В каком смысле? Что он сделал?
– Он не сделал то, что собирался сделать.
– Расскажи поподробней, – попросил он, что-то предчувствуя.
– Я бы не хотела.
– Я прошу, расскажи, – настойчиво попросил он.
– Зачем тебе это нужно?
– Расскажи…
– Хорошо… Я оставила его в гостиной и пошла в ванную комнату. Приняла душ, выхожу в пеньюаре, а она открыл мой бар и сидит, выпивает. Я ему сказала: «Жора, что ты делаешь? Это первая наша ночь». Он говорит: «Мне нужно выпить». Я села рядом, выпила с ним. Попросила его пойти и принять душ. Он сказал, что в баню с друзьями ходил. Иногда от него плохо пахло. Как будто человек, не помывшись на себя лосьон поливает. Вообще он потливый. Это у многих бывает. Он еще выпил, взял меня за руку и повел в спальню. В темноте начал раздевать и… У него не получилось.
– Не понял, что не получилось.
– Темнота скрывает шрамы, – сказала она и отвернулась.
– Что скрывает? Так что случилось?
– Я боюсь полной темноты и замкнутого пространства. Это началось после того, как я не могла вылезти из горящей машины. – Она замолчала и продолжила. – Темнота скрывает шрамы… Я не хотела зажигать свет. Он, наоборот, хотел зажечь свет. Но я предложила ему включить ночник. Зачем я это сделала? Он нервно сказал, не надо, путь будет, как ты хочешь. Я стояла без всего перед ним. Обнаженная… Неожиданно он, словно что-то забыл, достал зажигалку и зажег ее. От огня я вскрикнула и увидела его лицо близко. Он поднес зажигалку ближе к моему лицу. Я оцепенела. Открытого огня я тоже боюсь с тех пор. И тут я увидела на его лице ужас и отвращение… Он увидел мои шрамы на лице и лицо его исказилось. Он смотрел на них, взял меня рукой за горло и стал сдавливать. Я испугалась, думала, он меня задушит. У него были такие страшные глаза. Это были глаза маньяка, патологического убийцы. Я видела, он хотел сделать мне больно и делал это. Я закричала, оттолкнула его и стала защищаться. Он словно пришел в себя. Потом долго просил прощение и говорил, что не знает, как это произошло и что на него нашло. Но те глаза близко от моего лица, полные ненависти и отвращения, я никогда не забуду. Я очень испугалась.