Виновные назначены - стр. 7
– Т-с-с, – укоризненно возразила она, присаживаясь за стол. – О возрасте ни слова. Нам всем по-прежнему семнадцать.
В этой стройной сорокалетней женщине Александр никогда не заподозрил бы ровесницу. До неестественности выбеленные волосы были тщательно уложены, подвитые локоны нежно обрамляли тонкое лицо, на котором совершенно не проглядывались возрастные отметины. Разве что парочка мимических морщинок притаилась возле тонких губ, выдавая часто испытываемые неприглядные чувства, в которых никто не хочет признаваться – зависть и обиду. Остренький подбородок без малейшего намёка на возможное появление второго, аккуратный, слегка вздёрнутый носик, незамутнённый взгляд светло-голубых глаз, – во всём её облике проглядывало нечто трогательное и незащищённое. Поверх плотного белого джемпера Ирина набросила тёплую куртку, и всё же было понятно, насколько она худа – «бараний» вес выдавали выглядывавшие из рукавов хрупкие запястья белых рук с голубыми прожилками.
– Ну, рассказывай, где живёшь? Небось, в Москве, – с энтузиазмом произнесла Ирина, в свою очередь откровенно разглядывая собеседника. – Жена, дети, квартира?
В течение получаса вопросы на Сизарёва сыпались с той же частотой и грохотом, что горох в угол для наказания непослушника. Он рассказал, что как перевёлся с третьего курса Кубанского университета в МГУ, так и остался жить в столице. Жену зовут Татьяна, растят дочь и сына. После окончания вуза Сизарёв работал в НИИ, а сейчас руководит фирмой, которая занимается поставками медицинского оборудования в больницы, санатории и здравницы. В Краснодаре проездом, завтра утром отбывает в Геленджик.
– Ты-то как? – спросил он у Ирины, с трудом вклинившись в неиссякаемый поток её до навязчивости обстоятельных вопросов. – Замужем?
– Институт пришлось бросить, с мужем развелась, деток пока нет, – преувеличенно бодро отрапортовала она. – С работой тоже проблемы, здесь вот сижу. Но это временно. Мне уже предложили приличное место. Жду.
– Как наши? С кем видишься? Вы ведь, наверное, встречаетесь в школе на традиционных вечерах выпускников?
– Да с кем встречаться-то? Кто уехал, кто погиб…
– Как это? – растерялся Сизарёв. Естественная мысль о том, что кого-то из однокашников, оставшихся в памяти практически детьми, мог уйти из жизни, как-то не приходила ему в голову.
– Да так вот. Вовчик после школы в сахарный техникум поступил, потом в армию ушёл и попал в Афган. Погиб уже перед самым дембелем, мы его почти всем классом хоронили. А Лёвчик с девочками пьяный раскатывал и разбился. Только-только папа машину ему новую купил… Резо в девяностых застрелили, он в криминальный бизнес полез, кому-то там дорогу перешёл, ну, и вот… Двое деток у него осталось.