Виновные назначены - стр. 2
Раздражённый Топорков возражать не стал. Однажды Настя уже собиралась уходить, тогда он уговорил её остаться, применив в виде аргументации повышение зарплаты, но во второй раз на однообразный шантаж не бог весть какого ценного сотрудника поддаваться не стал. Кофе, с которого он не отводил видящего глаза, пока говорил по сотовому телефону, стоило лишь на пару секунд отвернуться, с шипением полился на плиту.
– Вот так всегда! – воскликнул незадачливый кофевар и, выливая остатки пенящейся жидкости в фаянсовую чашку спросил: – Ну, и чем мы сегодня займёмся, раз уж выдался свободный денёк?
Заниматься было особо нечем. Уборку в квартире он делал только на днях. Читать одним глазом оказалось страшно неудобно, кроме того, неподатливые строчки расплывались из-за непрекращающейся тошноты и муторной головой боли. Топорков улёгся на мягкий уголок и принялся щёлкать пультом по каналам телевизора. Однообразные новости, однотипный криминал, бесконечные сериалы… Он вставил диск в DVD и посмотрел какой-то боевик, кровавый и бессмысленный, после чего снова переключился на новости.
Рабочий день, проводимый в полном ничегонеделании, обострил чувство одиночества. Болезненно припомнились сразу две его бывшие жены, одна из которых растила дочь вместе с новым мужем, вторая – сына в одиночку. Он откинул голову на спинку кресла и нарисовал в воображении обеих женщин, по-разному красивых, сидящих в одинаковых позах напротив него на диване, и испытал одновременно два противоположных чувства: глухую ненависть к первой и саднящую грусть по второй.
– В стакане воды я пока ещё не нуждаюсь, а вот поесть было бы неплохо, – произнёс Сергей, порадовавшись тому, что кое-какой запас продуктов у него в холодильнике имеется, и не надо нести свою разбитую физиономию в магазин или аптеку. Синяк, как насморк – лечи, не лечи – за неделю сам пройдёт, решил он и пошёл готовить обед.
К вечеру в Москве передали штормовое предупреждение: на столицу надвигался мощный циклон, который обещал аукнуться шквалистым ветром и осадками в виде мокрого снега. Впрочем, ураган уже «надвинулся» – неодетые деревья кренились, красочные баннеры трепыхались, жестяные козырьки дрожали – не надо быть сотрудником Гидрометцентра, чтобы предсказать непогоду.
Посреди ночи Топорков неоднократно просыпался то от боли, то от грохота. Ему никак не удавалось принять удобную позу так, чтобы не касаться подушки ни синяком под глазом, ни шишкой на затылке. Всякий раз ему казалось, что металлопластиковые рамы сейчас вырвутся и улетят, подхваченные ураганом, а следом за ними из квартиры начнут вылетать вещи и предметы, хорошо, если не он сам. Во время неглубоких промежутков тревожного сна Сергей, от кого-то спасаясь, куда-то летел. С трудом отрывая от каменистой земли отяжелевшие ноги, он рассекал густой воздух напряжёнными руками, будто не лететь собирался, а плыть, и всё боялся запутаться в проводах. Враги парить не умели, но он понимал, что скоро устанет, рухнет на землю, и тогда – конец.