Виндера. Танец медных королей - стр. 28
– Хотя бы дождь перестал, – постаралась она привнести в утро чуточку энтузиазма.
– Угу, – кивнул угрюмый нахохлившийся Альберт.
За окнами стоял густой туман, и Рина пока не могла определить – хорошо это или плохо. Велосипед, привезший их в Крестоль, куда-то делся еще вчера. В дом он даже не заехал, только сбросил с себя корзину и мешок и скрылся из виду, как только они вошли. Рина предположила, что он отправился изучить город, пока темно, посмотреть выход к озеру и наличие каких-нибудь средств переправы. Не мог же он просто бросить их и уехать восвояси. Или мог?
«Странное дело, – думала про себя Рина. – Теперь, когда мы так близки к цели и даже знаем, что нужно делать, почему-то не прибавляется сил. Должно же появиться какое-нибудь второе дыхание?»
– Велик приехал! – внезапно подпрыгнул Альберт, указывая только что облизанным пальцем в окно. – Я так и думал, что он лазурный! Королевский же!
– Не пугай так! – Выдернутая из размышлений Рина почувствовала, как не сразу опустились вставшие дыбом волосы. – И он больше синий, чем лазурный.
Миколашка открыл входную дверь, и велосипед вкатился в гостиную, оставляя на пыльном полу с россыпью следов и остаточных надписей темные полосы от влажных колес. Пахнуло прохладой и сыростью, и к этому запаху примешался сладковатый гнилостный душок, как будто велосипед проехал по застоялой воде, в которой долгое время лежали картофельные очистки. Что-то такое бабушка Ната готовила в качестве подкормки для смородины, кажется.
– Доброе утро! – сказала Рина, еле-еле найдя в себе силы вежливо улыбнуться. – Вы, наверное, исследовали город, пока мы спали? Там есть переправа?
Раздался короткий высокий гудок, и Рина поняла его как «да». Этот велосипед предпочитал использовать для общения все музыкальные возможности своего клаксона, так что приходилось понимать его не по количеству гудков, а по тональностям. Он не стал играть с ними в буквенную угадайку, и его имени брат и сестра до сих пор не знали.
– Отлично!
– А Собирашки? – опасливо спросил Альберт.
В этом вопросе велосипед, наверное, не был уверен, так что издал два гудка – повыше и пониже.
Брат пошарил по карманам, проверяя, на месте ли драгоценное зеркальце.
– Миколашка, мы пойдем! – сказала Рина хозяину дома. – Спасибо тебе за приют и заботу! Я оставила записку на столе. Переложи ее туда, где увидишь в первую очередь, если решишь проснуться.
«Не помрите там», – написал он вместо прощания в коридорной пыли у входа.
– Не сомневайся уж, – отмахнулся Альберт.
Велосипед вез их к озеру проверенной безопасной дорогой. По крайне мере, так поняла его действия Рина. Она с первых дней в проклятом мире привыкла подключать фантазию и додумывать, что и как вещи могли бы ей сказать, поэтому в ее голове один-единственный сигнал превратился в целый монолог.