Виктория - стр. 22
«Не посадили в тюрьму, купила макароны – и я уже счастлива, – думала она дорогой. – Почему раньше для счастья надо было много-много всего, листа бы не хватило, чтобы записать все желания, а сейчас всё по-другому… А самое главное желание только одно – вернуться домой».
Мадонна
В комнате у подселённой Аллы второй день заходился в крике ребёнок. Было слышно, как она укачивала его, что-то напевая, ребёнок хныкал, затихал на несколько минут, чтобы потом закричать с удвоенной силой.
«Заболел, что ли?» – подумала Вика.
Она варила суп на примусе в большой коммунальной кухне. В окно лился солнечный свет, от стены до стены была протянута бельевая верёвка с висевшими пелёнками; стояли несколько столов с керосинками, деревянный резной буфет, принадлежащий Зинаиде Кузьминичне, висели крашеные посудные шкафчики.
В бульон с маленьким кусочком мяса Вика добавила лук и картошку, промыла и высыпала перловку. Кинула лавровый листик для запаха, попробовала – суп получился ароматным и вкусным. Почему здесь всё кажется таким вкусным? Совсем недавно она морщилась от ресторанного супа с неправильно приготовленным яйцом пашот.
Вошла Алла, маленькая и бледная девушка с коротко остриженными волосами, с грустными глазами на пол-лица. Налила воды в чайник, поставила на хозяйский примус.
– Здравствуй, Аллочка. У тебя сынишка болеет?
– Это дочь, Катя, – с тихой улыбкой ответила она и вдруг пошатнулась, схватилась руками за край стола. Глаза закатились, она стала медленно оседать на пол, Вика едва успела подхватить и усадить Аллу на табурет.
– Голову вниз, ещё ниже… Не бойся, это чтобы кровь прилила… лучше?
– Да…
Вика сбегала в комнату за кусочком сахара, бросила его в чашку с жидким чаем:
– Держи, пей понемногу. Вот так…
Алла начала медленно пить, пальцы её слегка дрожали.
– Что случилось? – заглянула в глаза Вика.
Алла отставила чашку и расплакалась, закрыв руками лицо:
– Карточки потеряла…
При потере или краже новые карточки не выдавались, об этом постоянно предупреждали. Заикаясь и плача, Алла рассказала, что стояла в очереди за овощами, там то ли потеряла, то ли у неё украли карточки из кармана. Дома ещё оставалось немного хлеба и гороха, она ела по чуть-чуть. На рынке купила стакан пшена за двадцать пять рублей, варила жидкую кашу. Потом кончились и деньги.
– Сколько ты голодаешь?
– Три дня, – призналась Алла. – Я пила много воды, чтобы молоко было, но дочь не наедается и всё время плачет.
Вика взяла тарелку, налила супа до краёв, отрезала кусочек ржаного хлеба:
– Ешь.
Алла начала медленно есть, тщательно прожёвывая крупинки перловки и откусывая от хлеба маленькие кусочки.