Виктор Тихонов творец «Красной машины». КГБ играет в хоккей - стр. 49

Когда дверь за последним игроком закрылась, тренер спросил:

– До финиша сезона осталось всего ничего, поэтому спрошу тебя напрямоту: беречь себя не станешь, зная о том, что тебя снова вызвали в сборную?

– Виктор Васильевич, не все же такие одержимые хоккеем люди, как вы.

– Но без одержимости не может быть высоких результатов, Хельмут. В этом году мы можем завоевать «бронзу» и надо сделать все возможное, чтобы это произошло.

– Я полагаю, что четвертое место тоже будет для нас отличным результатом. Мы ведь тридцать лет этого не добивались.

– Но если и остальные игроки будут беречь себя, как ты, мы и четвертое место можем упустить.

– Остальные не будут – их же в сборную не вызывают.

– А ты, значит, побережешься? А не боишься, что от тебя отвернутся даже самые преданные твои поклонники? Забыл наш разговор с тобой в этом же кабинете три года назад, когда у меня умыкнули кинокамеру?

По тому, как на него посмотрел Балдерис, тренер понял – ничего игрок не забыл. А чтобы тренер в этом не сомневался, хоккеист сказал:

– Не волнуйтесь, буду играть в полную силу. Так что камеру вам тогда не зря вернули.

Встав в это утро раньше обычного и пропустив привычную пробежку, Тихонов вызвал по телефону такси и, напутствуемый своей супругой, прихватил спортивную сумку, где лежала кинокамера и отправился в аэропорт в Скулте, что раскинуло свои владения в 13 километрах от Риги. Самолет до Ленинграда должен был вылететь через полтора часа, в половине десятого, и у Тихонова были все шансы успеть на шестичасовую игру ленинградцев с горьковским «Торпедо», которое было главным конкурентом рижан в борьбе за попадание в пятерку сильнейших команд страны. Причем к тому времени Тихонов уже успел обзавестись собственным оператором, который по его заданию вылетал в разные города для съемок нужных матчей, но тот, как назло, слег с воспалением легких. В итоге лететь пришлось самому Тихонову.

Едва он вошел в здание аэропорта, как услышал по громкой связи объявление, что из-за плохих погодных условий аэропорт Ленинграда закрыт. Подойдя к окошку кассы, тренер поинтересовался у миловидной девушки:

– Не знаете, когда Ленинград откроется?

– Судя по всему, часа через три-четыре.

Тихонов беззвучно выругался – при таком раскладе шансов успеть на матч у него не оставалось. Можно, конечно, было вернуться домой, но он не хотел изменять своим принципам, которым следовал с юности – если что решил, то с пути не сворачивай. Он снова вернулся к кассе и спросил у той же девушки: