Виктор Агеев – наш современник - стр. 3
Если бы мне пришлось писать о противниках Агеева, я наверняка обратился бы за помощью к самому Агееву. Его рассказ о бое – рассказ о противнике: «Я понял, он сейчас ударит правой сильно», «…Он мне в глаза старается не смотреть – думает выиграть нокаутом», «Он на ноги смотрит, по положению ног определяет: как буду бить», «Мне потом говорят: что же ты правой не бил, когда он в углу? – а я чувствую: сейчас полезу – сам нарвусь на встречный».
В том же разговоре в редакции я поинтересовался: опасается ли Агеев реванша? Агеев не опасался и к тому же намеревался переходить в следующую весовую категорию (в нынешнюю, в «семьдесят один», где Тамулис не выступал никогда).
– Но там же Лагутин, – подчеркнул я.
– Да, он там, – согласился Агеев со спокойствием, обидевшим во мне знатока.
– Там и Струмскис, – напомнил я (двадцатилетний Стасис Струмскис в отборочном турнире к первенству Европы победил Лагутина). Струмскиса Агеев, очевидно, серьезным противником не считал – пожал плечами.
Несколько озадаченный уверенностью Агеева, я сел за письменный стол, а он спустился по лестнице и ушел вверх по переулку.
В ту осень и зиму, за ней наступившую, Агеев с блеском продвигался к главной цели – стать основным участником олимпийской команды.
Борис Лагутин выступал реже. На первенстве «Спартака» победил с трудом, пропустил тяжелый удар, побывал в нокдауне. Поговаривали: он утратил форму.
У Лагутина легкой жизни в боксе не было. Он не побеждал без борьбы – с ним всегда конкурировали. Он побеждал конкурентов по всем статьям, а сломить их воли не мог. Ему железные люди противостояли – чемпионы страны, им смещенные: великолепный техник Иван Соболев и физически отлично одаренный, опытный Виктор Васин. Они выходили на ринг против Лагутина, как на главный в жизни бой. Они могли заведомо знать, что тот в лучшей своей форме и ничего им не светит, но умели найти в себе неслыханную стойкость и свести его преимущество к минимуму. Им подражали молодые, и в частности Трегубов.
Лагутин не оставлял соперникам никаких надежд. Они уходили – он продолжал. И когда, наконец, конкуренты, отчаявшись, отступили, в категорию «семьдесят один» вошел Агеев, выраставший на глазах у Лагутина в очередного и наиболее опасного соперника.
В ту осень и зиму Лагутин редко выступал. Роль его в сборной исполнял Агеев. Неизвестно только было: временно или постоянно?
Осенью приехали в Москву англичане – молодая команда, без громких имен. Когда утверждали в Федерации бокса состав нашей сборной, руководителям и тренерам рекомендовали: «Настраивайте ребят исключительно на товарищескую встречу, никакой злости не надо, победа предрешена, и усердствовать не стоит, чтобы все корректно, работать, как в тренировочном зале на спаррингах».