Видящая во снах - стр. 12
Девушка от ужаса даже не сразу почувствовала боль. Слова будто застряли где-то в горле, и не получалось выдавить ни единого звука.
Ворон отлетел. Но только для того, чтобы разогнаться и вцепиться опять.
Из руки хлестала кровь, кожу покрывали рваные порезы. Оля подняла голову, выискивая взглядом птицу, а та уже снова мчалась на нее. И, кажется, сейчас с куда большей скоростью, чем в первый раз. Девушка отчаянно огляделась, пыталась найти хоть какую-нибудь защиту. А лучше палку, и побольше, чтобы огреть как следует это взбесившееся пернатое. Но на земле не было ни единой веточки, даже захудалого прутика не валялось.
Когда ворон уже спикировал и находился практически в нескольких сантиметрах, девушка закричала во все горло:
– Убирайся!
У нее получилось настолько громко, что у самой заложило уши. Даже показалось, будто кричала не она: голос прозвучал как-то потусторонне.
Оля снова прикрылась рукой, готовясь к очередной боли, но той не последовало. В уши ворвалось пение птиц, а теплый ветерок заиграл с прядями ее волос.
Девушка огляделась. Ворона не увидела. На мгновение даже показалось, что она уснула, и это обычный ужастик, как в принципе и все ее сны. Но стоило взглянуть на руку, стало ясно – произошедшее не сон. Из многочисленных ран струилась кровь, падая на землю и окрашивая молоденькую зеленую травку в алый цвет. Джинсы и футболка тоже испачкались.
Зажав как смогла порезы, Оля бросилась к озеру. Нужно промыть царапины, а потом разорвать футболку и сделать перевязку.
Взойдя на небольшой мостик, она опустила руку в воду. Та тут же окрасилась алым. Озеро было небольшим, и вода в нем всегда оставалась ледяной, как в ключе. Но в этот момент холод даже к лучшему.
Только сейчас Оля заметила, что плачет. По щекам струились горькие слезы, и скорее всего не от боли, а от усталости. Моральной усталости. Сначала эти сны, не дающие нормально жить, а теперь вот странное нападение.
У некоторых ее знакомых в двадцать пять уже есть семьи, а у кого-то и дети, а она одна. И всегда останется одна. Просто не сможет с кем-то сблизиться. Ей хватило того, что она видела смерть отца во сне, а потом – и наяву. Оля не представляла, как будет себя чувствовать, когда увидит смерть дедушки, самого близкого и любимого человека на свете.
Сидя на коленях и склонившись к воде, она плакала, свободной рукой утирая слезы. И на какой-то секунде этого отчаяния, в которое себя сейчас погружала, заметила что-то странное, отличающееся от привычной картины мира. Руку, разорванную мощными когтями ворона, слегка покалывало, и кожа словно стягивалась. Испугавшись, Оля тут же вытащила конечность из воды и не поверила своим глазам: рваные раны затянулись, оставляя только тонкие, еле заметные шрамы.