Вид с дешевых мест (сборник) - стр. 48
Первую главу я написал где-то в декабре 1998-го. Я все еще пытался вести рассказ от первого лица, и это было решительно неудобно. Тень был слишком, черт его побери, скрытный тип и не особенно много выдавал наружу, что довольно сложно уже и для третьего лица, а для первого и вовсе тяжко. Вторую главу я начал в июне 1999-го, в поезде, по дороге домой с «Комик-Кона» в Сан-Диего. (Это путешествие длиной в три дня: много чего можно успеть написать.) В общем, книга началась. Я все еще не знал, как ее назову, но тут издатели принялись присылать мне макеты обложки: вверху каждого огромными буквами значилось «Американские боги», и я понял, что мое рабочее название успело превратиться в окончательное.
Я продолжал писать, совершенно зачарованный происходящим. В хорошие дни я чувствовал себя больше первым читателем, чем писателем, – такое со мной редко случалось со времен «Сэндмена». Ни Тень, ни Среда обычными людьми никоим образом не были. Они были исключительно самими собой – неповторимо и местами даже свирепо. Странные люди, идеально подходящие для странных событий, с которыми им предстояло столкнуться.
Теперь у книги появился и гендер, и со всей определенностью мужской.
Сейчас, оглядываясь назад, я задумываюсь, не это ли пытаются компенсировать коротенькие вставные истории в «Американских богах». По всей книге их рассыпано, наверное, с полдюжины, и все они (кроме одной) совершенно точно женские (даже та, что про таксиста и торговца оманскими безделушками). Может, в этом все дело – не знаю. Зато знаю, что в Америке и в ее истории есть такие вещи, которые проще показать, чем рассказать. Поэтому я проследил личные истории нескольких персонажей от их далекой родины и до самой Америки: историю сибирского шамана, жившего шестнадцать тысяч лет назад, историю корнуольского карманного воришки двухсотлетней давности… И от каждого из них я узнал что-то важное.
После того как со вставными историями было покончено, я все еще продолжал писать. И писать, и писать… Книга оказалась вдвое длинней, чем я думал. Сюжет, который писал вроде бы я, крутился и извивался, а я потихоньку начинал понимать, что это вовсе никакой не сюжет. Я писал и писал книгу, ставил одно слово после другого, пока не приблизился к общему количеству в двести тысяч.
В один прекрасный день я поднял голову, и на улице оказался январь 2001 года. Я сидел в древнем и пустом доме в Ирландии, у торфяного камина, на который царившему в комнате холоду было решительно наплевать. Я сохранил текст в компьютере и понял, что только что закончил писать книгу.