Входя в дом, оглянись - стр. 23
– Чем это от тебя пахнет?
– Чем? – удивился Артур.
– Духами. Причем женскими. Ты пользуешься женскими духами?
– Ничем я не пользуюсь!.. У меня вообще ничего нет.
– Все равно пахнешь. – Антонина принюхалась еще раз. – Может, кладовщица прикасалась?
– Да никто ко мне не прикасался! – возмутился Артур. – Антонина, ты чего?
– И вином тянет.
– Каким вином?! Я ж за рулем, блин!
К ним подошел Савостин, с наигранной подозрительностью спросил:
– Что тут у вас?
– Мой родственник женскими духами пользуется, – с ехидной улыбкой объяснила Антонина.
– Это как? – разве руками хозяин. – Голубой, что ли?
– Люди, вы чего? – со смехом отступил от них Артур. – Никаких духов у меня нет.
– Завтра куплю, – пообещал Савостин. – Настоящие, мужские. Чтоб за версту разило! – Он взял супругу под руку, махнул рукой: – Давай за стол, хлопчик. Бокал вина и жратва от души! – Он поднес полный фужер вина, подмигнул: – Давай, жахни! За Антонину, за мою любимую.
– А вы?
– Не-е, мне нельзя. Больше никогда и ни грамма. Завязал, причем навсегда.
– Дай бы бог, – усмехнулась Антонина, налила себе тоже вина, подняла бокал. – Ну, что? За меня, любимую?
– Ур-ра! – гаркнул во всю глотку Савостин так, что залаяли собаки в соседнем дворе.
Артур чокнулся с хозяйкой, кивнул Михаилу:
– Не знаю, какой у вас сегодня праздник, но я с удовольствием.
– Антонина, какой у нас сегодня праздник? – посмотрел на жену Михаил.
– Миша, хватит.
– Не хватит! Я трезвый, потому говорю от души! Мы, Артур, празднуем наше примирение! Больше в этом доме не будет скандалов, криков, ссор. Не будет пьянок. Только мир, согласие, счастье и любовь. Во как!
– За это нужно выпить. – Артур наполнил свой бокал снова. – Не каждой женщине так везет.
– И не каждому мужчине! – поднял палец Михаил.
Артур выпил, уселся за стол, перед тарелками, доверху наполненными мясом, картошкой, салатами, стал есть жадно, с удовольствием, как изголодавшееся животное. В этом было что-то завораживающее, гипнотическое.
Савостина молча, с удивлением наблюдала за ним.
– Тоня, – тронул жену за руку Михаил. – А давай его женим?
– На ком? – медленно повернула она голову.
– На Наташке. На моей племяннице.
– Не говори глупости.
– А чего? Я серьезно. Девке сколько сейчас? Двадцать три? А все болтается меж огрызками, никак ничего путного не найдет. Парень-то хороший. Работящий, тоже молодой. Своих детей у нас нет, зато они внучат настрогают.
– Говорю, не мели ерунду! – снова огрызнулась Антонина. – Твоя Наташка еще та оторва. Проб негде ставить. Захочет – сам найдет. – Она повернулась и, не сказав больше ничего, направилась к дому.