Вход и выход. Эпизод 1 - стр. 12
Убил двух человек! Какой ужас! Именно кровь на кошельке вернула Корского к действительности. А действительность такова: он – убийца, забил до смерти двух человек. В любую минуту их может кто-нибудь найти, и тогда отправится Иван Константинович Корский в места не столь отдаленные, откуда живым он, скорее всего, не вернется. И, чтобы этого избежать, нужно, как можно быстрее убраться из этого леса. Желательно, никому не попадаясь на глаза.
И он двинулся к шоссе, продираясь сквозь кусты и буреломы, запинаясь об корни деревьев и коряги.
А перед его глазами стоял образ покойной бабушки, которая, как в далеком детстве, сдвинув брови, говорила ему, грозя крючковатым пальцем: "Не убий! Не убий. Это заповедь…"
Уже убил! Причем, дважды! Как с этим жить дальше? И как потом объяснять людям, что это всего лишь было превышение необходимой обороны? Лучше никак не объяснять. Всё равно не поверят!
Впереди показалась очередная куча мусора. Но только на изучение её содержимого у Ивана не было времени: нужно было поторапливаться. Однако метров через сто Корский увидел просвет между деревьями и вышел к деревянному забору, опоясывающему дачный поселок. Ещё через сто метров он увидел щебеночную дорогу, ведущую к проржавевшим воротам. Это был въезд в поселок, который, судя по всему, или не охранялся совсем, или охранялся, но очень плохо. Поэтому Иван беспрепятственно прошел на территорию поселка и начал осматриваться.
Дачный поселок выглядел всеми покинутым: не было машин на парковках у домиков, не было людей, собаки не лаяли, не бегали по участкам кошки, дети не катались на велосипедах, как это бывало обычно в СНТ "Дружба", где была дача Корского.
Все будто собрали весь свой урожай и разъехались, что для осени – абсолютно нормальное явление.
Даже дым из труб бань и домов не шёл.
И только какая-то женщина в костюме садовода, больше похожем на обноски, набирала воду в эмалированные ведра из водопроводной колонки.
Колонка! Это уже хорошо. Ведь в колонке должна быть вода. А на тот момент Корскому ничего так не хотелось, как смочить горло, избавиться от сушняка, который мучил его с самого утра, верблюжьей колючкой застряв в горле.
Дождавшись, когда женщина наполнит свои ведра и скроется за поворотом, Иван подошел к колонке, нажал на рычаг и жадно припал губами к сливной трубе. Вода была такой вкусной, что, казалось Корский в жизни не пил ничего вкуснее. А ещё вода была холодной. Такой холодной, что от неё начали тупой болью ныть зубы. Но Иван старался не обращать на эту боль внимания. Он пил, как в последний раз в своей жизни. Пил, пока не захотел по малой нужде, которую справил тут же, в кустах. Потом снова припал к металлической трубе и пил, пил, пил, пока не стало побаливать горло.