Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том III. Книга I - стр. 60
Жорж по этому поводу сказал: «А вы знаете как «там»? И что «там»? И делать такие скоропалительные выводы… Это неправильно». Он не стал нас «отговаривать». Просто сказал, что нужно бы побывать там, пожить, чтобы понять, как «там»… Сказал это тихо, спокойно, но так это было убедительно!
Ю. Л. То есть он повернул разговор так, что, мол, вы, ребята, просто не знаете, о чем говорите?
Е. Д. Да, именно так. И он был прав! Мы болтали о том, чего не знали, обсуждали слухи.
< Вот хорошее добавление «к вопросу о болтовне». Н. О. Лебедева сообщила: «25 декабря 2013 г., в кулуарах торжественного заседания кафедры ОХТ, посвященного 100-летию со дня рождения Жоржа Абрамовича, Евгений рассказал такую историю. Когда он был «совсем молодым», в 1968 г., случилось сложное и трагическое событие – ввод советских войск в Чехословакию. Событие широко обсуждалось и в мире, и у нас в стране, причем у нас обсуждения проходили как «официально», на различных производственных собраниях, так, естественно, и «на кухнях». На первых обсуждали информацию из нашей прессы, на вторых – информацию «Би-би-си» и «Голоса Америки». И главное было при этом – не перепутать, где и что можно и следует говорить. Состоялось такое «официальное обсуждение» и на кафедре ОХТ. И на этом заседании Евгений «перепутал» аудиторию и заявил, что он – против ввода войск! Можно себе представить гнетущую тишину, возникшую после такого заявления! Люди житейски опытные, конечно же, уже прикидывали в уме последствия такого заявления и для Дмитриева лично, и для коллектива «мятежной кафедры»… И тут встает Жорж Абрамович, и говорит: «Ты, Женя, ещё молодой, многого не понимаешь… Со временем это пройдёт… А мы пока не будем заносить в протокол заседания кафедры эту твою мальчишескую болтовню…». После же заседания он подошел, приобнял за плечи, и сочувственно покачал головой… И ведь этим он спас меня от очень серьезных неприятностей, закончил свой рассказ Е. Дмитриев».
Разумеется, Жорж Абрамович и газеты читал, и «Голос Америки слушал». И мнение свое о событиях имел. А то, насколько и информации этих источников были разными, и как по-разному их можно было интерпретировать, видно вот из этой выписки из протокола заседания Парткома МХТИ, где один из хороших знакомых Жоржа Абрамовича, его коллега по факультету ТНВ и заведующий иностранным отделом МХТИ Евгений Ильич Сурков, говорил следующее:
И, попади реплика Е. Дмитриева в протокол заседания кафедры, ему пришлось бы объясняться и с Е. И. Сурковым, и с его «вышестоящими начальниками» – откуда у него такие настроения, если «в нашей печати ничего об этом не печатается?». Так что реакция Жоржа Абрамовича на искренний порыв молодого лаборанта Жени Дмитриева была не просто быстрой, взвешенной и очень человечной, но, судя по всему, просто спасительной для него>.