Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том II. Книга II - стр. 15

Кто же представлял его к наградам? Если не «родной» военкомат, где он состоял на учёте, то очевидно – ГРУ.

Скорее всего, инициировали все эти награждения какие-то отделы ГРУ (вероятно, Архивный отдел и Управление кадров, может быть, с привлечением Административно-технического и Оперативно-технического управлений[71]), не имеющие отношения к основной деятельности, но «приглядывающие» за всеми действующими и «бывшими» сотрудниками.[72]

В период «забытости» Жоржа именно эти бюрократические структуры, тем не менее, исправно выполняли свои функции в соответствии с государственным лозунгом: «Никто не забыт, ничто не забыто».[73]

Можно даже предположить, что вероятным исполнителем этой функции во время работы Жоржа в МХТИ был Петр Игнатьевич Бояркин, сотрудник кафедры ОХТ МХТИ им. Д. И. Менделеева, тот самый, кто дал Жоржу третью рекомендацию при вступлении в партию.

11.34. П. И. Бояркин.[74]

Он был единственным менделеевцем, который не «догадывался», а просто знал, что у бывшего «бойца невидимого фронта» были хотя и «невидимые», но вполне весомые медали. И который знал о содержании жоржевского досье, поскольку сам пополнял его время от времени (или регулярно? ☺).

Так что 50 лет, в период с 1949 по 1999 год, отношения Жоржа и ГРУ были вполне «джентльментскими» – Жорж скромно «держал язык за зубами», а ГРУ «отмечалось» в его жизни «невидимыми» праздничными наградами.

Обе стороны держали дистанцию, не обременяя друг друга лишними контактами, но и не позволяя забыть о нерасторжимости своей связи.

Что же случилось в 1999 году? Это мы рассмотрим подробно в следующей главе.

В этой главе я постараюсь реконструировать нити судьбы нашего героя – пенсионера Ж. А. Коваля в 1999–2002 гг. Как оказалось, эти четыре года были насыщены событиями, весьма динамично и противоречиво менявшими структуру его альтерверса. Рвались нити, казавшиеся весьма прочными, возникали неожиданные ветви, но так, вообще-то, бывало и раньше.

Самым неожиданным было то, что эти метаморфозы разорвали оболочку, которая несколько десятилетий отделяла его внутренний мир от любопытствующих взглядов со стороны. Его судьба стала предметом публичного интереса. И, как будет показано в построенной здесь эвереттической версии, эти события явились следствием внедрения в альтерверс Жоржа новой фигуры – историка Владимира Ивановича Лоты. Именно его руками рвались, сшивались и переплетались нити судьбы разведчика Дельмара.

Я не хочу демонизировать историка Лоту – он сделал то, что мог и что должен был сделать нормальный человек в его обстоятельствах. Ведь и нормы поведения, и обстоятельства выбирал не он – «времена не выбирают…»