Ветлуга поёт о вечном - стр. 97

Тут же голову ссёк. Полетел тот с коня;

Загремел на Катрусе доспех кузнеца,

Что велик был ему, и не в пору сидел.

Ликовала деревня. Спасителю все

Воздавали хвалу. Но и горечь была

О погибших в бою за деревню свою.

А спасителю все угощенье несли

И подарки, и много добра, кто что мог.

– Как тебя называть нам, спаситель ты наш? –

Вопрошали марийцы. А Фёдор сказал:

– Фёдор я, сын Ивана Вершины, что жил

В Соколово. Шарьинцем меня все зовут,

Потому что река там, Шарья, и на ней

Днями я пропадал. Берега у Шарьи

Будто рай на земле… Ну а это мой друг! –

Фёдор свистнул слегка и ему на плечо

Сокол с неба слетел. Все дивились тому.

– Это Финист, мы с ним неразлучны всегда. –

Из всего, что Шарьинцу теперь нанесли,

Фёдор разных припасов в дорогу набрал,

От подарков же он отказался совсем:

– Вы мне дайте-ка лук бусурмана того,

Что последним сразил. Лук хорош у него.

Да колчан полный стрел. Пригодится, авось.

Да доспехи его. Вижу я, что они

Не его: велики по размеру ему.

Сам он, видно, с кого-то, паршивец, их снял.

И рисунок на них не татарский совсем.

Ну-ка, дайте мне щит. – Щит подали ему,

На котором по кругу струится река,

Над рекой ясный сокол летит в облаках,

Задевая крылом своим солнца лучи,

Солнца, что посредине большого щита

Яркой медью горит. А под солнцем, внизу

Деревенька у леса стоит над рекой –

Символ русской земли. Парень с девушкой там

В лёгкой лодке плывут по спокойным волнам.

Изумившись, Шарьинец на это сказал:

– Глянь-ка, Финист, тебя мастер выковал тут…

Нет, доспехи-то русские! Где ж он их взял?

Ну-ка, дайте мне меч. Он тяжёл для него.

Русский меч, сразу видно. – Подали и меч,

А на ножнах меча бой кровавый кипит:

Бьются русичи с силой татарской Орды,

В середине летит на буланом коне

Впереди своих войск предводитель лихой.

Изумился опять богатырь и сказал:

– Эти ножны достойны великих князей.

Рукоять у меча как изба в кружевах.

Я доспехи возьму. А подарки свои

Уберите, принять их у вас не могу.

Еду я не домой, чтоб добра набирать,

Еду я, чтобы помощь свою оказать

Трём монахам, которых ищу по реке.

Их зовут: брат Макарий, брат Тихон, ещё

Брат Варнава. Да с ними охранник один

Был сначала. А есть ли? Не ведомо мне.

Должен я их проведать. Хочу вас спросить:

Может, кто-то из вас что-то слышал о них? –

И в народе шушуканье, споры пошли,

На марийском, на ломанном русском потом.

Тут ответил Шарьинцу мариец один,

Мужичок разбивной, что сражался как чёрт:

– Приезжали купцы к нам. И, будто, они

Как и ты, с Соколова. Старуха у них

Вроде главного. Верой себя назвала.

Про монахов они говорили и нам.

Говорили, что есть и охранник у них,