Ветер в кронах - стр. 12

Усталость, усугублённая семичасовой разницей во времени, навалилась неподъёмной тяжестью, когда Катерина вышла из душа.

Кое-как досушив длинные волосы, она отложила все вопросы, в том числе и связанные с едой, на то время, когда она хоть немного поспит. Уткнувшись носом в подушку, она забылась похожим на беспамятство, глубоким сном.

А когда проснулась, обнаружила в кровати Глеба.

4. Глава 3

Спросонья Кате показалось, что Глеб ей снится.

Она закрыла глаза, потом открыла снова. Он лежал навзничь, в одних трусах, поверх одеяла. Согнутая в локте рука закрывала глаза. И от идеального пресса с восьмью кубиками было невозможно отвести взгляд.

Жёлтый ключ на длинной цепи. Безупречная грудь с веснушками в тёмных волосах. Татуировка с внутренней стороны плеча. Небритые подмышки.

Почему ей нравятся небритые мужские подмышки? Катя приподнялась на локте.

На спинке дивана — его вещи. На столе — пакет.

«Он что, вот так просто пришёл, разделся и лёг рядом?» — Катя осмотрелась. Распахнутое окно, закрытое москитной сеткой. Отодвинутый стул. — Нет, он сел, подумал, посмотрел на меня, а потом… разделся и лёг рядом». И, судя по его ровному дыханию, действительно спал. И вид его красивого тела вызывал у Кати совершенно определённые чувства.

Дорожка тёмных волос от пупка вниз. Взгляд упёрся в широкую резинку трусов, а потом начал угадывать очертания того, что находилось ниже, того, что натянуло ткань. И пульс тут же разогнался и забился, словно сердце испуганного кролика. Но взгляд скользнул ещё ниже, по длинным волосатым ногам, к ступням, слегка свесившимся с коротковатой для этого богатыря кровати.

Вторые пальцы на ногах длиннее больших. Ещё один доминантный признак. Катя улыбнулась.

«Интересно, какого же цвета у него глаза?» — подумала она и встретила его спокойный взгляд из-под приподнятого локтя.

— Ты бы хоть двери закрывала, когда спать ложишься, — он развернулся к ней всем корпусом. — У нас тут, конечно, тихо-мирно, но всё же.

Глеб убрал её волосы, упавшие на шею, провёл большим пальцем по скуле к подбородку. Катя замерла, боясь даже шелохнуться.

Что она могла ему ответить, когда он смотрел так, словно завалит её прямо сейчас? Завалит одним слабым выдохом, как карточный домик. Именно таким шатким и ненадёжным стало бы её сопротивление.

— Не бойся, — улыбнулся он. — Не сейчас.

И встал с кровати.

И, чёрт побери, но Катя расстроилась. Облизнула губы, не дождавшиеся поцелуя, и уткнулась лицом в подушку. «А когда? А почему не сейчас?» — протестовала она мысленно.

— Я тебе тут еду принёс, — когда Катя повернулась, Глеб уже натянул джинсы. — И, если ты будешь не против, я к тебе присоединюсь.