Ветер полыни - стр. 55
Это продолжалось до тех пор, пока она не познакомилась с Ретаром. Тот изменил всю ее жизнь, открыв потрясающе простую истину: очень часто люди сами выковывают цепи собственного страха. Иногда они даже не желают знать правду, не проверяют, так ли страшно то, чем их пытаются напугать.
В один из дождливых летних дней искренне веселящийся Ретар втащил упиравшуюся девчонку Тиа под сень гроганских дубов. И, к ее удивлению, с ними ничего не случилось.
Он взял ее за руку и провел по всем комнатам, давая возможность убедиться, что никого, кроме них, здесь нет. В большом, хорошо освещенном колонном зале, где мраморные плиты обжигали холодом даже через подошву туфель, они впервые поцеловались.
А еще через четыре месяца Ретар стал учить молодую Ходящую прикасаться к темной «искре». Повелевать плетениями, которые и не снились большинству магов. Он многое дал ей в те далекие годы, и какая-то частичка той, прежней жизни навеки осталась среди серых, всеми позабытых и отвергнутых стен.
Сегодня Тиа вернулась к истоку, с которого когда-то начиналось ее могущество и ее первая, и последняя, любовь в этом мире. Она стояла и смотрела на дом, боясь разбудить призраков прошлого. Боялась услышать тихий, искренний и такой любимый смех Ретара.
Дочери Ночи пришлось сделать над собой усилие, чтобы прогнать страх. Она потянула калитку на себя, и та с ужасающим скрежетом открылась. Тиа оказалась в саду, начала отряхивать испачканные рыжей ржавчиной руки и… застыла.
Совсем недавно в дом заходили. Без труда угадывалась протоптанная тропинка. Это было не слишком приятное открытие, но назад она не повернула. Красться не имело смысла – если кто-то находился внутри, он должен был услышать визг ржавой калитки.
Проклятая коснулась той частички «искры», что была ей доступна, и двинулась дальше, внимательно вглядываясь в просветы между деревьями. У одного из дубовых корней, толстого и маслянистого от влажной травы, виднелся отпечаток сапога. Тиф бросила на него мимолетный взгляд, оказалась недалеко от окна и тут же почувствовала запах миндаля.
Она усмехнулась и направилась ко входу.
Замки и магические печати с металлической двери сорвал еще Ретар, и теперь она обреченно и жалко висела на проржавевших, едва держащихся петлях. Остановившись у дверного проема, Проклятая громко сказала:
– Я знаю, что вы здесь. Я знаю, что вы меня слышите. И я очень надеюсь, что прежде, чем кто-то из вас решит сотворить глупость, меня выслушают.
Она выждала с десяток ун, а затем, держа наготове Дар, вошла внутрь.
Ее ждали. Двое целились из луков, паря в ярде над полом, а третий упал сверху и оказался за спиной. Тонкая и обманчиво слабая рука закрыла ей рот, и в ухо тихо прошелестело: