Ветер Надежды - стр. 9

И действительно, чего уж тут спорить.

Перед началом спортивного сезона, да и потом, кеогда бывают «окна» в календаре скачек, немало побегал Беркут в табуне, на зелёной травке. Желал бы и дальльнейшего продолжения летних удовольствий.

Но, ничего не поделать.

Ему, под надзором самых опытных конюхов и в компании наездника, понадобилось отправиться сюда, за сотни километров от родного посёлка – на очередные календарные ипподромные испытания на резвость и выносливость.

Здесь, в областном центре, своеобразной Меккой для взрослых и детей издавно является ипподром.

Даже после того, как завершились соревнования рысаков, смолкла музыка и героев праздника увели кормить овсом и сеном, многие зрители продолжают истово пялиться на то, чем живёт спортивный объект, как говоритося, изнутри.

Одних больше интересуют сами лошади. Других болельщиков – кичливые жокеи.

И даже пропахшие конским потом и навозом простые работчие конюшни, получают свой заряд такого стороннего интереса.

Не избежал этого и старший конюх Крылов.

Он, не смотря на свой – весьма экзотический для горожан вид бородатого и заросшего седой гривой таёжника, между тем не забывает о главном.

Кузьма Андреевич не только сочувствует уставшему в ходе скачек, жеребцу, но и продолжает делать своё как заведённый.

Потому нисколько не отстал от других своих коллег, спешащих теперь, после скачек, быстрее закончить обыденную работу в конюшне.

Но и между ними – коллегами существовало некоторое отличие.

Штатным труженикам ипподрома из числа местных горожанам, после очередного рабочего дня оказавшимся в своих благоустроенных квартирах, можно будет до следующего дня просто забыть о работе.

А вот ему, поселёному в гостинице для командированных гостей при ипподроме и такой малой радости не видать.

Останется Кузьме Андреевичу только грезить о своей семье и оставшемся далеко отсюда собственном доме. Жилище не простое, не как у всех. С ёмкостями дёгтя, необходимыми для ухода за лошадьми. Запасами специальных ветеринарных препаратов.

А так же грудой, по официальному мнению, давным-давно отслужившей свой долгий век, конской збруи.

Ранее списанные на заводе для утилизации, все эти уздечки, гужи, седёлки, вожжи и прочее, признанные самим старшим конюхом вполне пригодными для восстановления, ожидали в кладовой предстоящего ремонта долгими зимними вечерами.

Свой неповторимый аромат придаёт родному дому, выделанная для этого сыромятная кожа.

Только и то пристанище истинного коневода ни чем не походит на окружающую сейчас Крылова действительность, сопряженную с азартом и силой страстей.