Ветер и сталь. Трилогия - стр. 28
Это было поистине циклопическое сооружение – тяжелый бомбовоз либенского производства. Этой модели было лет десять, и размерами она превышала наш «TR-160». Шесть моторов с пропеллерами на огромных широченных крыльях пока молчали. Вытянутый сигарообразный фюзеляж был выкрашен в коричневый цвет и лишен каких-либо эмблем. Внешне аппарат напоминал земные модели XX века, но имел и отличия. Могучие винты смотрели не вперед, а назад. Фюзеляж был утыкан орудийными гондолами, из которых хищно щурились стволы легких автоматических пушек.
Вездеход подлетел к одной из опор могучего колесного шасси, рядом с которой стояли двое мужчин в комбинезонах. Один был молод и рыжеволос, телосложением напоминая хрупкого юношу, лишь лицо выдавало истинный возраст. Второй являл собой почти явную противоположность – невысокий, но широкоплечий, с густой гривой пепельно-cедых волос, обрамлявших изрезанное морщинами худое лицо аристократа.
Мы вылезли наружу. Коренастый крепыш, приблизившись на два шага, с уважением оглядел мою громоздкую из-за снаряжения фигуру, скользнул взглядом по девушке и хрипло произнес:
– Я командир Леак.
– Офицер Королев, – ответил я. – Это Тин Рикарда оф Схо-Роуер.
Тин улыбнулась и прикоснулась правой рукой к губам. Командир повторил ее жест и чуть посторонился, приглашающе указав рукой на легкую лестницу, ведущую к овальному люку в борту бомбовоза.
Взобравшись наверх, я пробрался по тесному коридору в просторную ходовую рубку. В одном из четырех кресел сидел смугловатый тип, внешностью напоминавший либенца. Он внимательно осмотрел меня, но не промолвил ни слова и безразлично отвернулся.
Пока я разглядывал панель, утыканную кучей примитивных приборов, в рубку вошли Тин и Леак. Рыжий отправился вниз, в кабину бомбардира. Леак скользнул в левое кресло, заняв место у громоздкого пулемета, а мы с Тин уселись по обеим сторонам от пилота.
Я отказался от предложенного мне шлема с наушниками бортовой связи, надев свой собственный. Сориентировав частоту, я и так услышу все, что мне нужно. Но в своем я еще и увижу массу интересных вещей, недоступных невооруженному глазу.
По команде Леака пилот запустил моторы. Морозный воздух разорвал мощный рык, брызнули фонтаны снежной пыли… пилот тронул рукоятку совмещенного газа, и белая равнина рванулась нам навстречу. Разгонялись мы долго и тяжело, потом грохот моторов достиг апогея, пилот крутнул странное выпуклое колесо, которое он держал в руках, и мы с трудом оторвались от земли. Вероятно, груженый бомбер взлетал бы еще более судорожно.