Ветер и крылья. Развязанные узлы - стр. 31
У Мии слов не осталось.
ПРАбабка?
А не прапрапра? Мать ничего не напутала, а?!
Помня эданну Фьору… она могла, и еще как! Это ж бабке за сто лет было, когда она ее навещала, не иначе!
За СТО лет?!
Та-ак… расспрашиваем дальше.
И Мия превратилась в слух.
Эванджелина домой не вернулась. Сама. А вот примерно через десять лет в ее дом… Своего-то поместья у Бонфанти не было, считай: Андреа все заложил и пропил, а девочка и выкупать не стала, кому ж такое захочется… память-то какая гадкая…
Так вот. В городской дом Бонфанти вернулась кормилица и сын Эванджелины. Паоло.
Мальчик жил там, рос, как самый обычный постреленок… Эванджелина иногда приезжала, вся в шелках, в бархатах… Она была доверенным лицом королевы Маргариты Сибеллин.
И его величество Лоренцо, говорят, ей доверял.
Говорили, да…
Прошло еще десять лет.
Мальчик вырос, женился… первой у него родилась дочь. Анна Бонфанти.
Бабка приехала, посмотрела на нее – и забрала. Почти ультимативно. Уж что она нашла в малышке, кто ее знает… но это, наверное, и спасло девчушку.
О том, что Бонфанти – сторонники Сибеллинов, знали все. И когда пришли Эрвлины…
Да, именно так.
Паоло Бонфанти с женой были показательно казнены, их имущество отторгнуто в казну… Дети? Нет, малышку забрала Эванджелина, а что с ней дальше было – кто ж знает? В Умбрайю она больше не возвращалась.
Разве что дом их сгорел.
Кстати – вместе с новыми жильцами, которые активно участвовали в казни старых.
И мэр померши…
И священник…
А больше никто ничего и не знал. Вообще…
Мия искренне поблагодарила старика золотым лорином. А сама уселась в дальнем углу кладбища и принялась размышлять.
Итак… получается, что у нее выпадает одно поколение.
Про Анну Бонфанти она ничего не знает.
Мать – Фьора, бабка – Паола, кстати говоря, а вот прабабка…
Про Эванджелину Мия знала. А про Анну – нет.
Но картина пока складывалась непротиворечивая. Во всяком случае, Мия понимала, что именно произошло.
Почему она лично не едет верхом, а идет пешком?
А потому… кто-то забыл, как на метаморфов реагируют животные?
Плохо. Особенно если себя не сдерживать… Несет их. То есть кони могли понести… при условии, что Эванджелина – метаморф.
А если она была метаморфом, то, надо полагать, и ее родные… нет, не мать. Тогда не было бы истерики, и прыжка из окна не было бы…
Допустим, несчастная Лора Бонфанти увидела то же, что некогда увидела Фьора Феретти. Просто – допустим. Если девочки начинают менять внешность, уронив первую кровь… понятно?
Вполне.
Плюс младенец. То есть после родов.
Воля бы Мии, она бы на каждую беременную и недавно родившую женщину, табличку вешала.