Ветер и крылья. Перекрестки - стр. 3
На памяти слуги такое случалось два раза.
Хозяин гладиаторской школы предпочитал жить в столице, приезжая или присылая управляющего раз в квартал, чтобы забрать прибыль. А гости…
Ну да, два раза.
Арей-бей и Судат-бей.
Оба этих имени слуга произносил так, словно сюда лично небожители спускались. В обращениях Энцо тоже разобрался.
Фрай – уважаемый. Фрая – уважаемая. Своего рода ньоры. Не аристократия.
Бей – что-то вроде дана. К его женам или дочкам никакого особенного обращения нет. По очень простой причине.
Негодник, который осмелится обратиться… да что там! Просто неуважительно поднять взгляд на местных высокородных дам – поплатится содранной шкурой.
Энцо такое и рядом не надо было. Перебьется…
Да и омерзение у него вызывали местные жители. Польститься на кого-то из арайских женщин?
Лучше уж с козой…
Впрочем, эротические представления на арене тоже давали. Раз в десять дней арена открывала свои двери для всех. И были бои, ставки…
Был окровавленный песок, который засыпали свежим, и тела, которые уволакивали с арены крюками… потом их сбрасывали в море.
А что, хоронить, что ли?
Вот еще не хватало! Пусть рыба подкормится.
Были совокупления женщин с ослами, быками, конями… как правило, они кончались смертью женщины, но для этого дела выбирали или рабынь, которых не жалко, которые провинились, или проституток… последних, конечно, реже.
Отношение к неверным у арайцев было, как к животным. Даже хуже – скотину холят и лелеют, она должна пользу приносить. А неверные…
Этих – не жалко.
Пять дней он просто отъедался и отсыпался. Осматривался и учился.
На шестой день его подняли на рассвете, вместе со всеми. И – началось.
Гладиатор – это не бока пролеживать. Это тренировка и тренировка, это бег вокруг арены, и попробуй полениться – сразу тебя кнутом! Это поднимать тяжести, это растяжка, это упражнения с мечом…
Все то, что Энцо проделывал давно и упорно вместе с Чезаре и Леоне.
Спасибо вам, учителя. Выберусь – в ножки поклонюсь!
Подготовка Энцо слегка удивила ланисту, который ожидал худшего. Зеки-фрай подозвал к себе дана и принялся расспрашивать.
Энцо отвечал, по возможности честно.
Да, учился.
Да, сражался. С пиратами, с разбойниками… доводилось убивать. Так что ничего нового ему тут не предложат. Вот тогда и…
Зеки-фрай подумал несколько минут, потом приказал увести Энцо с арены к массажисту, накормить, а потом… вечером…
Вечером Энцо снова вернули на арену.
Не одного.
На арене было сложено оружие.
На арене находился Зеки-фрай. И рядом с ним стояли две клетки.
В одной из них грыз прутья волк.
В другой молча сидел мужчина, посверкивая глазами из густых зарослей.