Ветер чужого мира - стр. 37

– Сотрудники у меня были лишь в самом начале. Потом в санатории остались только я, мои пациенты и роботы. Роботы, как известно, не болтливы, а пациенты рано или поздно умирали.

Андерсон забарабанил пальцами по столу.

– А вы кто будете?

Я втянул побольше воздуха и представился:

– Шерман Маршалл из «Солар пресс».

– Хотите взять у меня интервью?

Я кивнул, побаиваясь, как бы наш разговор на этом не закончился.

Но случилось то, чего я меньше всего ожидал.

– Садитесь, – сказал доктор Андерсон. – Раз уж вы явились сюда, вам должно быть известно, что к чему.

– Только самую малость. Остальное надеюсь услышать от вас, – ответил я и внутренне замер в ожидании реакции.

Ее не последовало. Пол подо мной не зашатался, и молния меня не испепелила.

– Скажите, у вас бывало так: вы носите что-то в себе… долго, очень долго… настолько долго, что больше уже невмоготу и хочется кричать? – спросил Андерсон. – Вас когда-нибудь выворачивало наизнанку от этого состояния? Оттого, что вам страстно хочется с кем-то поделиться некой тайной, а вы обязаны молчать.

Я кивнул.

– Тогда вы меня поймете.

Доктор Андерсон замолчал. Надолго. Я уже начал было подумывать, не забыл ли он о моем присутствии.

Наконец Андерсон заговорил…

– Я прилетел на Меркурий, желая проверить свою теорию. Я считал, что солнечная радиация, направляемая избирательно, способна оказывать целебное воздействие на жертв «космовируса». Моя догадка подтвердилась. Но лишь частично. Солнечная радиация приносила облегчение, но не излечивала. Процедуры дарили больным кому несколько месяцев, кому несколько лет жизни, но… потом все равно наступала смерть. Я понял, что проиграл.

Примерно в это же время Илай где-то в пустыне наткнулся на кристаллики. Я вообще удивился, как он выжил после той аварии. Машина почти всмятку, кислорода в скафандре оставалось на полчаса. Я оказал ему необходимую помощь. Тогда-то я впервые и увидел эти кристаллики. Поначалу они показались мне разновидностью меркурианского песка, но я все-таки решил сделать химический анализ. Илай не возражал. Кристаллики он оставил мне, а сам кое-как подлатал свою машину и уехал. Так совсем случайно я узнал об их свойствах.

А через какое-то время жертвой «космовируса» стал один мой очень близкий друг. Я тогда уже вполне понимал собственное бессилие, а при мысли о том, что не в моей власти спасти друга, на душе становилось стократ тяжелее. Тем более что он очень надеялся на мою помощь.

Андерсон принялся разглядывать противоположную стену. Совершенно пустую.

– Так что, кристаллики Илая способны продлевать жизнь? – спросил я.