Вещий князь: Сын ярла. Первый поход. Из варяг в хазары. Черный престол (сборник) - стр. 120

– Котелок, – прошептали в толпе. Это было давно известное испытание – из кипящей воды нужно было достать кольцо. Руку перевязывали, а через некоторое время смотрели – если не было волдырей, значит обвиняемый не виновен, ну а если ж были… ясно.

– Ну, нет, сосед. Котелок – это женское испытание. Наверняка заставят парня таскать в руках угли.

– Да, пожалуй. Ух, и не сладко ж ему придется.

– Что ж, поделом. Не надо было воровать ожерелья!

– Не надо было молчать, как пень! Выкрутился бы, как угорь из сетки.

– Ну, этого ему гордость не позволяет, он же сын ярла.

– А тогда пусть терпит! Знавал я случай, когда от угольков в ладонях сходили с ума.

– Да, так часто бывает.

– Да неужели?! Слышь, Горм, а, похоже, не зря мы сюда пришли. Вот уж развлеченье-то, зря Хререкр с Грендлем остались на хуторе.

– Ну, кому-то ж надо пасти свиней.

– Уважаемые свободнорожденные! – повысив голос, обратился к собравшимся Скьольд. – Все вы видите, что обе стороны поставлены в равные условия, однако Хельги, сын Сигурда, не предоставил двенадцати послухов и отказался отвечать на вопросы тинга прямо и правдиво. Так?

– Так! – хором выкрикнули в толпе.

– Однако мы все видим, что прямая вина Хельги сына Сигурда точно не доказана. Да, ожерелье нашли в его суме, но никто не видел, как и когда он его туда положил. Так?

– Так!

– А раз так, то пусть дальше рассудят боги!

Скьольд Альвсен кивнул на пылавший костер, поинтересовавшись, знакома ли Хельги суть испытания. Тот кивнул и, разминая ладони, медленно пошел к костру, навстречу к горящим углям. Сын ярла был уверен в себе – он не смалодушничает, закричав от боли, стойко вынесет все… Но вот потом – останутся ли на ладонях волдыри – этого он не знал. А вдруг – останутся? Рядом с ним, чуть поотстав, шли друзья, готовые подбодрить – Снорри, Ингви, Харальд. Хельги не видел их, даже не смотрел в ту сторону, он шел к пылающим углям. Гордо, непоколебимо, уверенно, так шли на триумф древние герои… В голове его били барабаны. Ритмично, яростно, громко!

Подойдя ближе, сын ярла остановился, побледнев, зажал уши руками… И тут же обернулся к собравшимся.

– Дозволено ли мне будет задать несколько вопросов уважаемым судьям? – улыбаясь, громко поинтересовался он.

– Задавай! – закричали в толпе, кто-то снова засвистел, заулюлюкал.

– Благодарю. – Изящно поклонился Хельги и, поправив алый плащ, застегнутый на левом плече, направился к Скьольду Альвсену и другим избранным тингом судьям.

– Во-первых, я хочу спросить вас, уважаемые, каким именно образом ожерелье было оценено в тридцать дойных коров?