Вещий князь: Ладожский ярл. Властелин Руси. Зов Чернобога. Щит на вратах - стр. 47

Лобзя потерлась об его грудь плечом:

– Хорошо в Киеве?

– Славно! Но, конечно, никто там нас не ждет. – Юноша помрачнел. – Можно, конечно, попробовать в дружину наняться, к Хаскульду-князю, воевать я умею… Ждать будешь?

– Не пущу! – твердо отозвалась Лобзя. Потом прижалась крепко: – Что ж ты лежишь? Ну же…

– Двое какие-то пришли засветло, – по пути поясняла девушка. – Ты уже за глиной уехал. Один длинноносый, рыжий, другой маленький, слуга наверное. Мечислава спрашивали… Тетка их сразу в избу впустила, да на нас шикнула. Онфиске велела затворять тесто, а меня за тобой послала, да все выспрашивала, хорошо ль ты Киев-град знаешь.

– Чего ж она тебя-то выспрашивала, не Онфиску? – осторожно ведя под уздцы запряженную в телегу лошадь, поинтересовался Вятша.

Лобзя покраснела:

– А то ты не знаешь?

– Знаю, люба…

– Чего ж тогда спрашиваешь?

– Так… – Вятша, прищурившись, посмотрел на девушку.

Та еще больше зарделась:

– Пошто уставился-то?

Не говоря больше ни слова, Вятша крепко обнял ее и поцеловал в губы.

– Никогда у меня никого родного не было, – прошептал он. – Теперь вот есть – ты.

Лобзя ласково взъерошила ему волосы:

– Пошли уж… Лошадь уйдет.

Тетка Любомира – крепкая, широкая в кости, высокая, словно башня, – дожидалась их в воротах усадьбы. Грубое лицо ее недовольно хмурилось, в правой руке тетка держала вожжи.

– Явились, работнички! Полдня жду, – завидев Вятшу с Лобзей, зло сказала она. Замахнулась на девчонку вожжами…

Вятша ожег ее ненавидящим взглядом, и Любомира все ж таки не решилась ударить. Только пробурчала что-то да прогнала Лобзю в овин помогать Онфиске перекладывать старое сено. Давая указания девкам, косилась на парня. Слишком заматерел тот, да вишь, как смотрит – волком! Давно б пора окоротить его, давно… Ничего, придет Мечислав, тогда и окоротим, шелковым станет… а не станет… там видно будет.

– В избу не заходи, тут стой, – Любомира строго кивнула на росшую возле амбаров березу.

Вятша пожал плечами – тут так тут – какая разница? Лишь бы девок не трогала. Прислонился к березине, сунув в уголок рта сорванную прошлогоднюю соломину. Ждал.

Любомира, заглянув в погреб, прихватила изрядный кувшин кваса и с поклоном вошла в избу. Надо же! И кому ж она этак кланяется? Любопытство родилось в душе Вятши, и даже не любопытство, а элементарное чувство опасности – что ж это за люди такие, лицезреть которых он не удостоился чести? От кого таятся? И какой подлости от них можно ждать? Не любил Вятша таких непоняток, и радостное чувство, которое он испытал, услыхав от Лобзи о предстоящем пути в Киев, сделалось уже и не таким радостным, а скорее тревожным. Взглянуть бы – что за люди? Лобзя-то их видела… Так ее в Киев и не послали, а послали его. Значит, опасаются, что может сболтнуть лишнего… Как бы невзначай Вятша переместился поближе к избе и навострил уши. Ничего толком не расслышал, подошел еще ближе… И едва не столкнулся с вышедшей из избы Любомирой.