Весенний детектив 2010 (сборник) - стр. 18

Однажды весенним вечером в начале 1890-х годов некий молодой человек вышел из особняка на Елисейских Полях и направился в сторону Сены. Окажись поблизости какой-нибудь наблюдательный гражданин из числа тех, которым всегда есть дело до своих ближних, он не преминул бы отметить странную, развинченную походку юноши и страдание, искажавшее его приятное лицо. Кроме того, мимо внимания безвестного наблюдателя не прошло бы, что при молодом человеке нет ни шляпы, ни перчаток, ни трости, хотя его костюм почти удовлетворял требованиям моды (правда, прошлогодней). Но Веничка Корзухин трость вообще не носил, а шляпу вместе с перчатками он благополучно забыл в передней того самого особняка, откуда вышел пять минут назад. Особняк был известен парижанам тем, что его снимала богатая русская, госпожа Светлицкая, которая и жила там вместе с дюжиной кошек, десятком слуг и одной-единственной внучкой Лизой. Собственно, именно последняя и была причиной того, почему Веничка покинул особняк с таким лицом и почему сейчас он двигался к реке, хотя его гостиница располагалась совершенно в другом направлении. Дело в том, что Веничка шел к Сене с вполне определенной целью: утопиться.

Его разбитое сердце вместе со шляпой и перчатками осталось в том же постылом особняке, и Веничка не видел никакого иного выхода из сложившейся ситуации. С того самого мгновения, как Лизонька, опустив ресницы, сказала, что надеется на его дружбу, он понял: все кончено, а раз все кончено, незачем больше жить. Лизонька еще говорила о каком-то вечере, о том, как она будет рада его там встретить, щебетала об Андре, у которого такие выразительные черные глаза, а Веничка смотрел на нее и думал, что видит ее в последний раз и что так и надо: она будет счастлива, а он… он просто уйдет и не станет ей мешать. Видеть ее с этим Андре, который, конечно, оказался обыкновенным русским Андреем, было бы невыносимо. Лизонька же, словно не понимая, как ему тяжело, все говорила и говорила о том, какой Андрей Иванович замечательный и как ей совестно, что она не отвечала на письма Венички. Просто ей трудно было подобрать слова, чтобы объяснить ему, что происходит, но она уверена, Веничка на нее не сердится. Ведь не сердится же? И Веничка вяло кивнул – он всегда был слишком добр для того, чтобы рассердиться по-настоящему. Все предельно просто – он оказался недостоин такой чудесной девушки, как Лизонька. Однако без нее он не мыслил себе жизни – совсем.