Вес твоих аргументов - стр. 79
Где же этот листочек? Все данные на Вавель К.Г., какие удалось накопать безопасникам, мне для удобства принесли в распечатке, и я точно помнил, что сунул его в бумаги, которые забрал для работы домой. Ага, вот! Ничего особенного, обычное досье. Где родилась, что закончила, у кого работала до переезда в Пермь. Должен же я знать всё про свою невестушку… И что самое нужное сейчас — актуальный фактический адрес. Не так уж далеко, с получасом я вполне угадал.
Уже сбегая по лестнице и садясь в «Лексус», я посмеялся над собственным азартом: как в юности, честное слово. На ночь глядя мчаться неизвестно куда к девушке, которой ты то ли случайный недолюбовник, то ли будущий начальник, а вообще фиг разберешь. И только потому, что у неё проблемы. Да большая уже девочка, с залитой квартирой точно разберется. И с завалом на работе. И еще неизвестно с чем… Одна в чужом городе и уставшая настолько, что позвонила тебе. Вот это ключевое слово — тебе. Не услышать в голосе Вавельского дракона глухое отчаяние смог бы только полный дурак. А просто попросить помощи ей гордость не позволит, конечно. И эти проблемы… это как раз то, что я могу решить. Спокойно.
Высотка в спальном районе, ободранный щиток домофона, галдящий во дворе молодняк, гуляющий допоздна… Я мгновение поколебался, не попросить ли кого-то открыть дверь подъезда, но передумал: надо дать ей хоть пару минут переварить неожиданность, пока я буду подниматься. Убрать что-то с видного места, например. Хотя у такой аккуратистки вряд ли в квартире бардак. Я по памяти набрал номер квартиры, весело сообщил совсем уже замученному голосу девушки:
— Ксюша? Добрый вечер еще раз. Это Глеб Лебедев. Впусти, пожалуйста.
В трубке замерла то ли не верящая, то ли испуганная тишина. Потом прозвучало недоверчиво:
— Глеб? Ты… вы здесь?
Все-таки паника. И хорошо, что я не стал сообщать о приезде заранее, точно спугнул бы.
— Он самый. Извини, что без предупреждения. И, Ксюша, ты же понимаешь, что раз я приехал, то не уйду?
Домофон звякнул, открывая дверь.
— Поднимайся, — обреченно сказала Ксюша.
Еще с порога, стоило мне войти в открытую угрюмо молчащей Ксюшей дверь, я понял, что дело действительно плохо. Потолок в прихожей пошел цветастыми буграми, обои уже слоились пластами. Мокрые пятна уходили по потолку в единственную жилую комнату раздолбанной старенькой однушки. Сантехника здесь наверняка аховая. И если уж заливает, так заливает от души.
— Еще раз извини, что внезапно, — вздохнул я, глядя на мрачную Ксюшу. — Но если б я сказал, что еду, ты бы отказалась, верно?