Вертоград старчества. Оптинский патерик на фоне истории обители - стр. 80
Жизнеописатель его, архимандрит Леонид, заканчивает его житие следующими словами: «Мир тебе, незабвенный старец! Неленостно ты потрудился в изыскании спасительной истины и, обретши ее, принял и терпеливо нес благое и легкое иго Христово, оставив нам пример добродетелей: смиренномудрия и непритворной простоты с блаженною кротостию и незлобием, и уснул с покойною совестию, в надежде исполнения непреложного обетования, данного Сладчайшим Искупителем нашим Иисусом Христом: Приидите ко Мне еси труждающиися и обремененный, и Аз упокою вы (Мф. 11, 28)»>156. В «Московских Ведомостях» за 8 ноября 1849 года в № 134 был помещен обширный некролог, составленный оптинцами – Петром Григоровым, рясофорным монахом, и другими скитянами по благословению митрополита Филарета Московского. Писали и исправляли некролог также старец Макарий и настоятель обители отец Моисей. Некролог полностью вписан в Летопись скита за 1849 год.
Старец Макарий, считая полезными книги отца Иоанна, думал, однако, об изданиях другого рода: до сей поры оставались в рукописном виде многие святоотеческие писания. Больших трудов стоило монаху их добыть, хотя что-нибудь из них. Купить было также нелегко – рукописные книги стоили весьма дорого. Кто имел возможность, тот переписывал сам и авву Дорофея, и Иоанна Лествичника, и других святых отцов, учителей монахов.
Еще живя в Площанской пустыни, отец Макарий у своего наставника схимонаха Афанасия брал и переписывал по его благословению святоотеческие труды, переведенные с греческого языка на церковнославянский преподобным Паисием. Так собралась со временем у него рукописная библиотека, где были копии с исправленных преподобным Паисием старинных славянских переводов писаний святых отцов – Макария Великого, Иоанна Лествичника, Варсануфия Великого и Иоанна Пророка, а также переведенных отцом Паисием с греческого книг преподобных Максима Исповедника, Феодора Студита, Григория Паламы и других наставников монашеской жизни. Рукописные книги были и у настоятеля Оптиной пустыни отца Моисея, и у брата его отца Антония. Остались, вероятно, таковые и от покойного старца Леонида. Находились аскетические рукописи и у мирян, например у Н.П. Киреевской, духовной дочери отца Макария. Казалось, только бы иметь средства… Но не так просто было это великое дело начать.
Духовным регламентом, изданным при Императоре Петре I, печатать книги духовного содержания поручалось Синоду. К концу XVIII века книги православного направления стали редки. В 1817 году образовано было Министерство духовных дел во главе с князем А.Н. Голицыным (до этого бывшим обер-прокурором Синода), в подчинение которого вошел Святейший Синод Православной Церкви – наряду и в одинаковых правах с такими учреждениями, как Евангелическая консистория, Католическая коллегия, Духовное управление армян и прочие такие же. Все это «объединилось» в Министерстве духовных дел. Голицын не сочувствовал Православию, более того – «все, связанное с инославием, находило полную поддержку у Голицына, который прикрывал даже своим авторитетом хлыстовские радения, устраивавшиеся Татариновой. Не препятствовал он и распространению скопческой литературы Кондратия Селиванова. Главные посты в Библейском обществе заняли масоны А.Ф. Лабзин (директор) и В.М. Попов (секретарь). Голицын запрещал духовной цензуре пропускать печатание книг, порицающих вредные сочинения»