Вершитель - стр. 15
Сдерживая слезы, Синеус, Трувор и Рюрик вышли из дома, но двоюродный брат Святозар с дружиной преградил им путь. Лица сородичей не предвещали ничего хорошего.
– Вам нечего делать в Велигарде, – заявил Святозар.
Ререговичи встали плечом к плечу, ладони легли на рукояти клинков.
– Ты не можешь помешать нам проводить деда в последний путь. – Пальцы Рюрика крепко держали рукоять меча.
Святозар лучезарно улыбнулся, указав на окружающие дюны:
– Вы можете проводить его прямо сейчас.
– Ты говоришь о Великом Князе, о короле ободритов, о нашем деде Гостомысле? – Трувор предостерегающе прищурился.
– По-твоему, король Гостомысл не заслужил, чтобы его провожали все жители Велигарда? – уточнил Синеус.
– Ему уже все равно. Зато ваше присутствие в Велигарде породит непонимание и внесет смуту. В городе и так неспокойно.
– Разве союзу племен не нужны воины? Думаешь, мы можем покинуть свой народ в минуту опасности? – удивился Трувор.
– Опасность? Опасность – это вы. Чем скорее вы покинете эти земли, тем лучше будет для всех.
После этих слов Святозара схватки было не избежать.
Трувор первым набросился на двоюродного брата, Рюрику и Синеусу пришлось отбиваться от зятьев Табомысла.
На шум прискакала княжеская стража. Спешившись, воины растащили дерущихся и доставили в княжеский шатер.
Лица соперников были испачканы грязью и искажены ненавистью, одежда изорвана. Ко всему у Рюрика открылась рана, причиняя ему мучительную боль.
– Дядя, – задыхаясь от ненависти, спросил Трувор, – ты тоже предлагаешь устроить тайные похороны Гостомыслу?
– Зачем же тайные? Просто в походных условиях. Войско Гостомысла здесь, чего еще желать? На миру и смерть красна. Я бы мечтал, чтобы меня так похоронили.
Слова застряли у Рюрика в горле. Не было никакого смысла протестовать. За них все решили.
К вечеру все было готово: князя Гостомысла омыли, обрядили в лучшие одежды и доспехи, приготовили ладью, положили в нее короля ободритов вместе с оружием на пышное ложе из хвороста. Прозвучали прощальные слова, ладью оттолкнули от берега. Ей вдогонку полетели пылающие стрелы. Хворост занялся огнем… Вот языки пламени охватили всю ладью…
Синеус, Трувор, Рюрик и Ружнена еще долго стояли, наблюдая, как пожирает огонь последнее прибежище великого вождя.
Ничего не оставалось братьям, как подчиниться закону.
При свете погребальных костров Рюрик держал совет с братьями, после чего объявил дружине волю умершего Гостомысла:
– Вы сами видели, путь в Велигард нам заказан. Табомысл не потерпит нашего присутствия в крепости. Если мы не подчинимся, нам грозит в лучшем случае обвинение в предательстве и смерть. В худшем – рабство. Выбирать не приходится. Гостомысл завещал, чтобы мы шли на восток, в Ладогу. Так тому и быть. Мы отправимся по суше на север, в Старигард. Там мы погрузимся на корабли. Раненых, кто не может идти, оставим в Велигарде. Остальные сами решат, чего они хотят: остаться с иноверцами и служить им или уйти на восток и стать свободными. – Рюрик проглотил ком в горле. – Мы уйдем. Но мы вернемся. И тогда наши враги пожалеют, что родились на свет.