Вероника желает воскреснуть - стр. 14
На дворе был 1985 год, разгар всесоюзной борьбы с пьянством и алкоголизмом. Жестокой, надо сказать, борьбы. Партия и правительство насаждали поголовную трезвость крайне суровыми, беспощадными мерами.
Новый год без шампанского и салата оливье – это не праздник, а так – дата в календаре. Сразу же после боя курантов в общежитие на Трифоновской улице нагрянула комиссия, возглавляемая заместителем декана режиссерского факультета. Вероника, немного перебравшая шампанского, наговорила комиссии дерзостей, некоторые из которых можно было счесть политически провокационными, в результате чего была исключена не только из института, но и из комсомола. Остальные участники застолья получили выговора с предупреждением, потому что сидели тихо и не качали права.
Вероника до последнего не верила, что ее исключат. Надеялась, что поругают-поругают и простят, сжалятся, спустят на тормозах. В сущности, она ничего такого страшного не сделала. Ну, сказала, что раз шампанское продается в советских магазинах, то почему бы советским людям его не пить? Ну, назвала генерального секретаря Горбачева «минеральным секретарем». Ну, вырвала из рук секретаря институтского комитета комсомола початую бутылку шампанского и демонстративно допила ее. Разве можно из-за этого ломать человеку жизнь? Тем более что, протрезвев, Вероника осознала содеянное и выразила раскаяние не только в устной, но и в письменной форме.
Оказалось, что можно. Пришлось Веронике снова устраиваться на работу. На сей раз это оказалось сложнее. «Вы не состоите в комсомоле? – удивлялись кадровики. – Почему? Ах, вот оно что… К сожалению, ничего вам предложить не можем» Еле-еле удалось устроиться на один из деревообрабатывающих комбинатов, разнорабочей в столярный цех.
Перспективы вырисовывались самые мрачные. Назад, то есть домой, пути нет, впереди – ни единого просвета. Поступать на будущий год заново? В ГИТИС можно больше не пытаться, да и в другие учебные заведения тоже не возьмут. Спросят: «А вы разве не комсомолка?» – и дадут от ворот поворот. Что же теперь, до двадцати восьми лет[7] шваброй махать и доски тягать? Вероника попробовала было вступить в комсомол заново, но ей отказали. «Возможно, через год-другой, – туманно ответил секретарь организации комбината. – Если вы проявите себя должным образом…» «И как, интересно, проявлять себя?» – негодовала Вероника. Вместо одной доски сразу три перетаскивать? Или оставаться сверхурочно для уборки цеха?
Чтобы не свихнуться от безнадеги, Вероника пробовала вести «светскую жизнь» – ходила в театры и на выставки, гуляла по центру Москвы. Надо было врастать в «культурную среду», заводить приличные знакомства. Одним из таких знакомств оказался помощник оператора с «Мосфильма», представившийся Веронике режиссером. От него Вероника узнала о том, что на территории ВДНХ находится учебное заведение – творческая мастерская эстрадного искусства, готовящая актеров разных жанров. Поступить туда не так уж и сложно, потому что это не высшее, а среднее специальное учебное заведение, но, закончив курс обучения, становишься дипломированной актрисой. А дальше все в твоих руках…