Вероломное племя - стр. 42
13
Полоска солнечного света закрадывалась через щель между бледными досками стен конюшни. Гимли открыл глаза, в его ухо лилось нежное сопение Сентябрьского Ветра. Она спала, положив голову ему на плечо. Ни тугая боль в ребрах, ни желание хоть как-то размять позвоночник от долгого сидения в одной позе не вынуждали его пошевелиться. Гимли не хотел тревожить глубокий сон любимой женщины. Перед ним на земле, усыпанной сеном, лежал Лео Никс. Тот проснулся задолго до него, ерзал, но ничего, кроме этого, сделать не мог. Во рту тряпичный кляп, руки связаны за спиной, а веревка от кистей тянулась к толстой деревянной перекладине, за которой стояли лошади.
В открытые высокие ворота залетела ворона. Она приземлилась на прямоугольник света и, будто не ожидая увидеть живых, искоса посмотрела на каждого. Затем птица поточила клюв о землю или хотела что-то вырыть. Она поклевала одну сухую тростинку, за ней другую. Осознав, что там все занято, ворона громко каркнула и улетела, словно и прилетала затем, чтобы разбудить Сентябрьский Ветер. Индианка встрепенулась, протерла глаза и непонимающе посмотрела на Гимли.
– Сколько я проспала?
– Не знаю, – ответил Гимли и поцеловал ее в щечку.
– Как ребра? Болят?
– Уже лучше, – подавив боль, сказал Гимли.
– Я принесу нам чего-нибудь поесть, – сказала Сентябрьский Ветер, поднялась и отошла к телеге.
Гимли подтянулся, держась за бока. Он обратил внимание на Лео Никса, который в это мгновение с надеждой в голубых глазах смотрел на него, как в похмельной хвори на стакан с виски. Лео замычать и закопошился.
– Может освободим его? – спросил Гимли.
– Он тебя чуть не убил. Думаешь, не сделает этого снова?
Лео Никс нервно завертел головой. Гимли встал, приблизился к нему и наклонился. Боль сковала тело, и он взвыл, сам того не желая. Сентябрьский Ветер подбежала к Гимли, нежно обхватила его и увела в сторону.
– Говоришь, не болят? – проскрежетала она.
– Неловко наклонился.
– Ага, что еще придумаешь?!
– Вынь у него кляп изо рта, – попросил он.
Сентябрьский Ветер прислонила Гимли к стене и подошла к Лео Никсу. Она развязала веревку, удерживающую кляп из грязной ткани, после чего отошла и грозно взглянула на неприятеля. Несколько секунд он отплевывался и столько же времени набирался воздуха, словно до этого находился под водой. Лишь через минуту нашел в себе силы затараторить:
– Отпустите, прошу. Пощадите! Честное слово, я не хотел причинить вреда. Каюсь, идиот. Дайте мне уйти. Будьте людьми!
– От кого ты скрываешься? – спросил Гимли.
– Меня хотят убить… все…
– Это я уже слышал! За что тебя хотят убить?