Вернувшийся к ответу - стр. 55
Делать было нечего. Собрав немудрящие пожитки, забрав жену и трехлетнего сынишку, проштрафившийся Геннадий Иванович отправился аж в далекую Центральную Азию, где в Ташкенте, судя по слухам, процветал в большой газете его бывший однокурсник.
Свалившись на несчастного однокурсника как снег на голову, Геннадий утешил, что поживет у него ну максимум пару деньков. Пока не снимет какую-нибудь халупу, а потом, дескать, должность, а вместе с ней и квартиру ему предоставят. Для добряка, но мягкотелого университетского товарища кончилась эта история весьма плачевно. Жена его обладала характером куда как более решительным, чем у мужа, делить свою квартиру с незваными гостями, оказавшимися к тому же жуткими неряхами, она не желала. На третий месяц, когда хозяйка квартиры поняла, что нахальные гости съезжать не собираются, забрала дочку и укатила в родной город, к родителям, заявив мужу, что он сам сделал выбор, предпочтя «новую семью».
Леонтьев тем временем отправился в ЦК компартии, где предъявил сотруднику, курирующему печать, свою дивную трудовую книжку. Увидев, что товарищ с первого же дня своей деятельности был только редактором, ответственный товарищ призадумался. Но тут же его осенило. На каком-то из заседаний министр геологии пожаловался, что в его ведомственной газете редактор – человек совершенно неподходящий, редакторского опыта не имеющий. А тут на тебе – пожалуйста, редактор с таким гигантским стажем и, надо полагать, опытом. Через пару дней Леонтьев занял место в деревянном флигелёчке на задворках министерства геологии.
***
Редакция, куда попал Аркаша, была сборищем спившихся журналистов, тех, кого уже не брали ни в одну мало-мальски приличную газету. Три раза в неделю они собирались в редакции, что-то делали, работая максимум до обеда. Потом начиналась пьянка.
Марков быстро учился – жизнь заставила. Он был, когда надо, корректором и подчитчиком, в типографии уже умел верстать полосы и отливать в специальной машине заголовки. Когда ответственный секретарь «Геолога» заболел, выяснилось, что, кроме пацана, так его здесь все звали, заменить ответсека некем. В тот вечер, когда Аркаша ломал голову над планом следующего номера, он впервые отказался идти в суворовский магазин за водкой.
Единственным непьющим здесь человеком был пожилой фотокорреспондент Михалыч. Он приносил пакет с великолепными фотоснимками, оставлял на столе и, почти ни с кем не разговаривая, удалялся. Поговаривали, что когда-то имя Михалыча было хорошо известно в самых крупных изданиях Союза. Но за воротник закладывал неумеренно, вот и скатился до «Геолога». То ли сам сумел «болезнь» преодолеть, то ли медики помогли – неизвестно. Однако, хотя и был теперь трезвенником, дурная слава разошлась быстро и на работу его больше никуда не брали. К тому же еще и возраст…