«Вернусь только с Победой…» Фронтовые письма 1941—1945 гг. - стр. 24

09.06.1942 г. Дорогая Нинуся!

Я получил от тебя несколько писем, которым был очень рад, но ответить регулярно не смог. Решил, что не будешь в претензиях, если напишу и одно.

Нина, хотя сам пишу карандашом, тебя прошу писать мне только чернилами, т. к. рукопись карандашную, да писанную еще химическим мне читать трудно. Света нет, пользуюсь очками погибшего товарища, они немного получше, но не совсем по моим глазам.

Нинусь, ты просишь меня написать что-либо конкретное о себе. Но неужели не понятно, что это значит говорить о делах части, что для тебя ясно делать нельзя. Дальше, ты меня просишь, чтоб я хоть намекнул в каком пункте я нахожусь, т. к. Украина мол большая. Очень тебе верю и сочувствую, что тебе хочется знать это. Однако этого сделать не могу.

Бывают такие факты, когда отдельный боец напишет место своего нахождения, но глядишь полевая привезет открытку этому бойцу, написанную от имени военной цензуры, кем-то из цензоров, примерно с таким текстом: «Товарищ! Вы в своем письме адресованном тому-то указываете место своего нахождения, что делать нельзя, этим совершаете преступление перед Родиной. Учтите, что такие письма мы задерживаем.

Передайте и своим товарищам, чтоб не делали этого. Военная цензура». Я такую открытку обязательно вручаю адресату после громкого его прочтения всем бойцам. И вот сознавая это, я должен выходит какими-то утонченными способами и намеками делать тоже преступление. В отношении фото скажу тебе, что фотографироваться у нас негде, поэтому просьбу твою оставляю неудовлетворенной.

…Я здоров. До свидания. Целую крепко.

24.06.1942 г. Дорогая Нинуся!

Прошел только один день как я написал тебе письмо, а за этот день наметились огромные изменения в моем положении. Сегодня по поручению политотдела выезжал в батальоны, работающие на линии фронта. По возвращении мне предложили выступить на митинге. Выступил с настроением, темпераментно и очень удачно. Об этом мне говорили уже после – командиры и политработники, а мои бойцы командиру прямо заявили, что «наш политрук выступил лучше всех». На митинге оказывается присутствовал представитель политуправления армии с специальным заданием отобрать квалицированных агитаторов для выступлений перед большими частями на фронте. По окончании митинга меня и еще одного товарища по званию ст. политрук, пригласили в политотдел. Побеседовали. Нач. политотдела предложили дать на меня характеристику, а мне предложили завтра выехать в политуправление фронта. Таким образом создалась реальная перспектива изменения моего положения. Что скажут мне в штабе не знаю. Это прояснится через три-четыре дня.