Верность слову - стр. 21

Шестого мая армейская штрафная рота при поддержке дивизионной артиллерии пыталась взять высоту, которая нависла над левым флангом нашей дивизии и являлась господствующей на местности в Билау. Штрафникам удалось под прикрытием густого леса достичь вершины сопки, но они были сброшены обратно. Вернулось восемь человек.

Немец ведёт себя спокойно, изредка подкидывая снаряды на перекрёсток дорог у сахарного завода, когда там появляются повозки с вывозимым со складов сахаром.

Раза два стрелял из «ишача»1 в Ядеру. А вся ружейно-пулемётная стрельба – ночью, освещая местность ракетами. Немец два раза пытался взять «языка» и, в конце концов, уволок одного солдата из стрелкового полка.

Днём я поехал на велосипеде в деревню Чинитвиу, где расположились наши тылы. Это километрах в пятнадцати. Вернувшись под вечер, увидел в нашей сводчатой комнате связанные в узлы постели и чемоданы, покинувшие свои обычные места под койками и переместившиеся к столу из-под бильярда, а в печурке ворох сгоревших бумаг.

– Это куда мы собрались?

– Сосед справа прорвал немецкую оборону и двинулся вперёд. Наши сапоги2 тоже пошли. И мы снимаемся.

– Понятно.

Поздним вечером мы двинулись и, почти не останавливаясь, дошли до Чехословакии, преследуя отказавшуюся капитулировать и спешно отходившую к союзникам группировку немецкого генерала Шернера. Бой дали только 9-го мая возле небольшого немецкого городка в предгорье Судет. Развернули гаубицу-девятку, побросали и тронулись дальше, объезжая взорванные мосты и завалы.

В ночь с 9-го на 10-е мая, перевалив Судеты, мы подошли к первому чешскому городу Гогенельбе. Не доезжая до него, в сумерках увидели, как из здания тюремного вида с рёвом навстречу выбежало более сотни русских девчат, работавших на спичечной и бумажных фабриках. Мы – первые русские. Ревут, целуются, ощупывают форму и вновь ревут. Отцеловали меня за год. Постояли минут двадцать и двинулись дальше.

В составе одного дивизиона, без пехоты вошли в спавший город. От патрулей-чехов узнали, что за городом в лощине стоит немецкий пехотный полк. Заняли круговую оборону. А ночью немцев прорвало – сдаваться начали.

В завязавшейся по недоразумению перестрелке убило сержанта Косарева. Утром 10-го мая похоронили.

В штабе мне вручили второй орден Красной Звезды за бой под Оппельном. Не ожидал. Обмыли прямо в штабе, как положено. Потом с Коняхиным – парторгом дивизиона, подцепили парочку девчат. Пришли к ним с бутылкой вина выпить за Победу.

Вечером десятого двинулись вперёд по Чехии на Прагу. Приём, который нам оказывали чехи, забыть невозможно. Навстречу и вслед везде дружеское «Наздар!», приветливые улыбки, реки вина. Всё, что хочешь, всё найдёшь. На улицах – флаги, плакаты и арки, увитые зеленью, полные машины сирени. А какие девушки!!!