Верное сердце - стр. 46
Барон приподнял прядь волос, явив отшельнику огромный шрам от уха до середины лба.
– Канделябр. Источник света.
– Железка? – уточнил Абалтун, прислонив палец к шраму гостя. – Попала почти туда, откуда человек отправляется к праотцам. Крепкий юноша.
– Благодарю за комплимент, – процедил тот.
– В основном меняется поведение, – продолжала дворянка. – Я стала более рассеянной в быту, но на охоте первее егеря могу увидеть или услышать дичь. Недавно моя советница заметила, что у меня стал меняться почерк. Но о главном я поведала тебе ранее и напомню сейчас: моё сознание иногда пропадает. Словно я впадаю в сон. И окружающие говорят, что в этот момент я дышу, моргаю, двигаюсь. Но не реагирую на касания или звуки.
Ведун пододвинулся на грубом табурете чуть ближе. Бесцеремонно двумя руками, умудрившись не поцарапать грязным когтями, раскрыл веки.
– Удивительно, – пробормотал он. – У знахарок и деревенских ведьм либо карие, либо серые, либо янтарные глаза. Но у тебя, благородной госпожи, самые что ни на есть ведьминские изумруды. Ранее не замечал, всё же с возрастом зрение, как и у простых смертных, ухудшается даже у нас.
– Я понимаю, что тебе чужда наша культура, – вступился молодой дворянин. – Но всё же нельзя вот так прикасаться к…
Перед его лицом появилась магическая игла. Вблизи подтвердилось, что она состояла из древесной щепы, а не какого-либо металла. Нарнетт ещё сильнее раскрыла глаза и взвизгнула:
– Молчи! Молчи!
Абалтун отстранился, встал, обошёл один из небольших котлов. Оглядел полки, нашёл что-то, отсчитал несколько ингредиентов, похожих на ледяные алмазы, и бросил в чан. Забулькало. Мэльдан и Нарнетт продолжали молчаливо наблюдать за танцующей перед их глазами иглой. Отшельника осенило. Он порылся в самодельном – достаточно трухлявом, проеденном жучками, как и многое в хижине – сундучке, достал две колбы, откупорил и вылил содержимое в чан. Взмах рукой, игла исчезла также внезапно, как и появилась.
– Подойди, дитя. Не волнуйся.
Она увидела своё отражение в котле. Эссенция колосилась волнами, будто внутри началась какая-то реакция. А потому достаточно приятное лицо приобретало плавающие черты, будто Нарнетт смотрела в кривое зеркало. На какой-то момент показалось, что на неё смотрит не она, а кто-то другой. Другая женщина, с горящими светлым пламенем глазами. Женщина улыбалась, улыбка её постоянно менялась на реальное выражение лица девушки. Будто в одном изображении существовали две проекции.
– Ты видишь её, Абалтун?! – едва не взревела герцогиня.
Отшельник и барон посмотрели на её отражение, переглянулись.