Вернись после смерти - стр. 49
ДОПОЛНИТЕЛЬНО: Предвидя ваши дальнейшие запросы по ходу розыска, сообщаю: после ликвидации кулацкого мятежа, выездной сессией Народного Суда СССР, состоявшегося 16 – 17. 09. 1928 г., в селе Ожогино, осуждены нижеследующие участники восстания:
К исключительной мере социальной защиты – расстрелу:
1. Винник Зиновий Михайлович.
2. Варавва Бронислав Станиславович.
3. Волобуев Петр Иванович.
4. Гармаш Всеволод Антонович.
К лишению свободы сроком на двадцать лет, с содержанием в колонии строгого режима и с конфискацией личного имущества:
1. Вьюков Афанасий Акентьевич.
2. Гауф Михель Арнольдович.
3. Гузеев Юрий Иосифович.
4. Прокудин Андрей Саввич.
5. Самохин Прокопий Алексеевич.
6. Скрынник Иван Ипатьевич.
К лишению свободы сроком на пятнадцать лет, с содержанием в колонии усиленного режима и с конфискацией личного имущества:
1. Андрушкин Никанор Авксентьевич.
2. Козлов Никита Маркелович.
К лишению свободы сроком на семь лет, с содержанием в колонии общего режима:
1. Лапардина Наталия Осиповна.
2. Насекина Мария Егоровна.
3. Сапогова Алевтина Павловна.
Скрывшиеся после подавления мятежа нижеследующие члены банды осуждены заочно и приговорены:
К исключительной мере социальной защиты – расстрелу:
1. Логвинов Леонтий Юрьевич.
2. Попков Михаил Моисеевич.
К лишению свободы сроком на двадцать лет, с содержанием в колонии строгого режима и с конфискацией личного имущества:
1. Мыльников Аркадий Афиногенович.
2. Пушкарев Игнатий Савельевич.
3. Самороков Трофим Ильич.
За отсутствием состава преступления освобождены из-под стражи в зале суда:
1. Смородникова Пелагея Гурьевна.
2. Хандога Василий Титович.
14. 06. 1942 г.
Зам. нач. контрразведывательного отдела
майор Сахно И. П.»
Полковник Шадрин отложил телеграмму, тяжело поднялся из кресла, по укоренившейся с годами привычке, подошел к окну. Несколько минут стоял неподвижно, соединив кисти рук за спиной, в глубокой задумчивости глядя на пустынную улицу.
«Война, война… – думалось ему. – Даже здесь, в тыловом городе, её неминуемый признак – безлюдье».
Вернувшись к столу, он нажал кнопку вызова, у двери тотчас же вырос бравый, затянутый в «рюмку», в надраенных сапогах, румянощёкий юный лейтенант-порученец.
– Слушаю, товарищ полковник.
– К одиннадцати тридцати майора Степанова и его личный состав ко мне на совещание.
– Есть! – лейтенант молодцевато козырнул, с четкой фиксацией повернулся и вышел.
Пока сотрудники, двигая стулья, рассаживались, как обычно, по обе стороны длинного стола, Шадрин внимательным взглядом прошелся по их лицам, подумал:
«Устали… Устали до предела. А отдыха, как видно, не предвидится».