Вернись после смерти - стр. 10
– Молодец, Петро, я примерно так и представлял себе нашу работу в Еремино. Списки призванных в РККА в Правлении хранятся, наверное.
– Конечно, товарищ майор, военкомата здесь наверняка нет.
Тропа, петлявшая по сосновым дебрям, незаметно переросла в торную дорогу, на которой были заметны следы тележных и автомобильных колес, дорога перешла в широкий накатанный тракт, и через полчаса хорошей скачки всадники, наконец, увидели разбросанные у подножия крутобокой сопки домики таежного поселка Ерёмино.
Председателем поселкового Совета оказался сутулый нескладный мужчина лет пятидесяти. Несмотря на полуденную жару, одет он был тяжеловато: в шерстяные пропылённые армейские галифе, заправленные в давно не чищенные яловые сапоги, застиранную серую рубаху и новенький добротный черный пиджак, левый рукав которого был перегнут в локте и подколот подмышкой булавкой. Ярко поблескивали две медали: «За отвагу» и «За боевые заслуги», золотилась нашивка-лычка «Тяжелое ранение». Этот сборный костюм смотрелся довольно нелепо. С первого взгляда было понятно, что перепуганный экстренным визитом в глухой таёжный поселок сотрудников НКВД, человек в суетной спешке сделал то, единственное, на что его толкнул панический страх. Он набросил впопыхах пиджак с регалиями, наивно, по природной простоте, понимаемый им как некий оберег-талисман. Становилось абсолютно ясным и то, что для владельца пиджака эти награды, были, пожалуй, самым значимым из того, что у него вообще имелось в жизни.
Привлекало внимание и лицо председателя: скуластое, с рваным багровым шрамом, взбороздившим левую щеку. И взгляд синих глаз был необычен: левый узко и напряженно прищурен, а правый, наоборот, широко раскрыт. Создавалось невольное впечатление, что человек в кого-то старательно целится, и в любое мгновение готов выстрелить.
– Аксенов Елизар Максимович, – представился он неожиданно тонким сипловатым тенорком. Поочередно протягивая руку чекистам и чуть прикланиваясь при этом, председатель с какой-то угодливой суетливостью раскрыл перед ними дверь в избу поселкового Совета. Как бы оправдываясь, объяснил скороговоркой. – Не успел на дальние поля уехать, а тут такое… Но только мне сообщили – я тут же назад, и минутки не потерял.
– Елизар Максимович, – Степанов грузно опустился на старый, продавленный, заголосивший всеми пружинами диван, – у меня к вам сразу же просьба: лошади больше не понадобятся, верните их хозяевам и попутно подскажите нашему шоферу, чтобы гнал машину сюда, он остановился у егеря Комарова. Если спит, то не будите, парень полночи провел за рулем, притомился.