Верни нашу дочь - стр. 17
А еще… еще я больше не смотрела на Рому, боялась его реакции. Боялась, что решит, будто мне нужно от него что-то еще, кроме помощи в возвращении Маши.
— Хорошо. — Машуня кивнула и побежала в коридор, я поднялась с дивана, взяла телефон и пошла следом за ней. Когда я поравнялась с Ромой, он неожиданно резко взял меня за предплечье.
— У нее что, даже одежды с собой нет? Она в этом же и спала ночью, — он старался говорить тихо, а потому его голос больше походил на угрожающее шипение.
— Тебя не спросила, — резко ответила я и вырвала руку из его крепкого захвата, стараясь не думать, что даже такое грубое прикосновение Романа вызывало у меня трепет. Такой постыдный и неправильный.
В коридоре я захватила заранее подготовленную сумку и ключи.
— Пойдемте. — Протянула Маше руку и покинула квартиру.
В клинике мы управились очень быстро, а Маша даже не стала спрашивать, почему у нее не взяли кровь, а просто повозили ватной палочкой во рту. Словно, несмотря на свой возраст, она и так все понимала. Или мне просто так казалось.
После я попросила Рому подбросить нас до ближайшего торгового центра, но мужчина недовольно на меня посмотрел, заставляя замолчать и смиренно ждать, куда же он нас доставит. В итоге приехали мы к какому-то небольшому ресторану.
— Тут тихо, хорошая кухня и есть отличная игровая зона для детей и аниматоры, — быстро произнес Рома, выходя из машины.
Он тут же открыл заднюю дверь и вперед меня отщелкнул ремень безопасности на детском кресле, в котором сидела Машуня. Откуда оно взялось в автомобиле Романа, я даже спрашивать не стала. Не мое дело, тем более при наличии маленьких брата и сестры.
Затем Рома помог Маше выбраться, подхватывая ее на руки: машина была высокой, ребенку было бы тяжело с неё спрыгивать. Маша тут же обняла Рому за шею, а он не стал ставить ее на ноги, так и понес к входу в ресторан и только там опустил ее пол, уже по ее просьбе, потому что Маша хотела выбрать нам столик сама.
Я же крепче сжала ремешок сумки на плече, стараясь не думать о том, как все это было мило, тепло и больно. Опять больно! Казалось, я за прошедшие годы срослась с этим словом намертво, ведь оно преследовало меня день за днем и я должна была привыкнуть, но не тут-то было. Подсознание подкидывало картинки того, как все могло случиться, если бы…
Только вот история не терпит сослагательного наклонения.
Так и с нами. Того, что я лишила Рому и Машу друг друга, уже не исправишь. И кому какая разница, что я была тогда настолько невменяема и обозлена, что именно в Роме я видела основную причину своего отказа от ребенка. Смотреть на Машу я не стала, боясь привыкнуть к ней, передумать, осознать...