Вернер фон Сименс. Личные воспоминания. Как изобретения создают бизнес - стр. 2
Мой отец происходил из семьи, поселившейся у северного склона горы Гарц[4] еще во времена Тридцатилетней войны и занимавшейся преимущественно сельским и лесным хозяйством. Согласно старинной семейной легенде, которую многие историки ввиду отсутствия доказательств считают недостоверной, некоторый наш старинный предок пришел в годы Тридцатилетней войны из Северной Германии вместе с войсками Тилли[5]. После штурма Магдебурга[6], в котором он принимал участие, предок женился на спасенной им из пожара дочери местного гражданина, с которой и поселился в окрестностях Герца. Наличие надежного генеалогического древа – что весьма редко встречается в семьях представителей среднего класса – свидетельствует о том, что члены семейства Сименс всегда отличались сплоченностью и солидарностью. Сейчас эта солидарность подкрепляется еще и традицией раз в пять лет собираться всей разросшейся семьей в рамках учрежденного в 1876 году фамильного фонда[7].
Как и большинство других Сименсов, отец очень гордился представителями своей фамилии и часто рассказывал нам, детям, о тех из них, кому удалось сделать что-то важное или добиться в жизни существенных результатов. Кроме моего деда, имевшего 15 детей, среди которых отец был самым младшим, мне запомнился только один военный советник, занимавший важный пост в совете вольного города Гослара в то время, когда он потерял свою независимость. Дед арендовал у барона фон Гроте поместье, состоявшее из двух имений: расположенного у северного склона Гарца Вассерлебена, в котором родился мой отец, и Шауэна[8]. Из всех историй, которые отец так любил нам рассказывать, мне особенно запали в память две.
Примерно 120 лет назад барон фон Гроте получил известие о том, что прусский король Фридрих II во время путешествия из Гальберштадта в Гослар проедет через его владения. Для того чтобы достойно поприветствовать могущественного соседа, старый барон верхом выехал ему навстречу, взяв с собой сына, собственную армию, состоявшую из двух человек, и всех своих вассалов, то есть моего деда с сыновьями.
Когда старый король со свитой подъехал к самой границе, барон сделал несколько шагов по направлению к нему и, соблюдая все дипломатические тонкости, официально приветствовал монарха, заехавшего «на его территорию». Удивленный король, видимо совсем забывший о таком соседе, тем не менее ответил на приветствие по всем правилам этикета, после чего обернулся к свите и заметил: «Messieurs, voila deux souverains qui se rencontrent!»[9] Это карикатурное изображение старого имперского баронства навсегда осталось в моей памяти и уже с самого раннего возраста посеяло в нас, детях, стремление к национальному единству и величию.