Верхом на «Титанике» - стр. 4
– Да, – без тени улыбки ответила клиентка, – велите подать сюда чай, не пакетики, а нормальную заварку, варенье из инжира, пирожок с капустой, только не тушеной, салфетки и плед. Устроюсь на диване. О! Совсем забыла! Сбегайте к метро и купите журналы.
Андрей уставился на блондинку, мне стало жаль парня.
– Катенька, – ласково обратился я к идиотке, – давайте я доставлю вас до дома в целости и сохранности, можете не сомневаться, я вполне способен управлять своими инстинктами.
Девушка оттопырила нижнюю губку, поджала ее, снова выпятила и, наконец, решилась:
– Ну хорошо. Давайте паспорт!
– Зачем? – пришел я в недоумение.
– Перепишу ваши данные. Если захотите меня изнасиловать, то я сообщу в милицию!
Мне стало смешно.
– Думаю, Андрей может снять ксерокопию. Кстати, не желаете получить визитную карточку? Она содержит полную информацию.
– Йес, – кивнула Катя, – можно обойтись без паспорта.
Я не выдержал и рассмеялся. Согласитесь, на свете редко встречается нечто в аптекарски чистом виде, даже глупость обычно разбавлена некоей дозой здравого смысла. Но Катя – уникальная личность, подобных девушек следует беречь, она эталон идиотизма. В особенности меня тронул пассаж про визитку. Неужели до Кати не дошло: на клочке бумаги можно напечатать все, что угодно. Если я покажу ей глянцевый прямоугольник с текстом «Иоанн I, император Эльдорадо», она поверит? Кстати, и паспорта бывают фальшивыми.
Андрей распахнул дверь и, наблюдая, как Катя, звонко цокая каблуками, идет к выходу, прошептал:
– Господин Простынкин, я ваш должник.
– Подушкин, – поправил я, – вам надо вспоминать с благодарностью Ивана Павловича Подушкина. Смотрите не перепутайте, а то придет некий Матраскин, и вы ему должок вернете.
– Что вы, – округлил глаза Андрей, – ни за какие пряники! У меня плохая память на фамилии, но великолепная на лица. Знаете, вам за приобретение нового авто от фирмы положен подарок – канистра с незамерзайкой для омывателя. Так вот, я вам вручу две емкости, вторую лично от себя!
– Это слишком щедрый презент, – хмыкнул я и ушел.
Всю дорогу до дома Катя упорно молчала, я сделал несколько попыток завести ничего не значащую светскую беседу, наткнулся со стороны спутницы на полнейшее нежелание ее поддерживать и сдался. Я уже отмечал, что Катя плохо воспитана. Чтобы в салоне не висела тягостная тишина, я включил радио, какую-то станцию, транслирующую сладкие напевы про любовь. У меня обычно играет джаз, но пассажи Бутмана скорее всего не придутся Кате по вкусу.
Доставив ее до подъезда, я сказал:
– До свидания, был рад знакомству.