Вера для Киллера - стр. 23
Только тоскливо первые месяца.
Или года…
– Я хочу знать внутреннюю кухню. Что здесь происходит, на самом деле? Поток пациентов, рентабельность, как всё происходит, - мужчина перечисляет, а у меня внутри всё обрывается. Какая-то мерзкая ниточка неправильной надежды, которую безжалостно рубят. Кирилл полностью перестраивается на работу. – И сколько главный берет на лапу, сколько скрывает от инвесторов.
– Ты… Серьезно? Думаешь, я разбираюсь в таком? Тебе нужно с кем-то из администрации разговаривать.
– Брось, Вер. Персонал всегда всё знает и обсуждает между собой. Особенно то, что начальство не хочет рассказывать. Всё тёмные секреты.
– Почему именно я? Не лучший вариант.
– Ты не станешь приукрашивать. Скорее, даже опорочишь больницу так, как никто другой. Но мне это подходит.
– Почему? Добрый день, Ирина Григорьевна, - киваю старшей медсестре, останавливаясь. – К операции всё готово?
– Да, как всегда. Я всё подготовила, Валерия Николаевна. И нужны ваши подписи на выписках. Вот.
– Спасибо. Идём, Каратев. Слышал же, ждут документы.
– Ты такая властная.
Мужчина посмеивается за моей спиной, а я не могу успокоиться. Сильнее сжимаю папку, которую мне передала медсестра. Хочется ударить Кирилла, не жалея. Чтобы выплеснуть всё то, что закипает внутри.
Я не понимаю его мотивов, не могу разобрать хитросплетение интриг. Он не просто закрытая книга, он чертов лабиринт. Будь это кто-то другой – я бы не переживала, плевать.
Но Кирилл всегда этим цеплял: и пугал, и восхищал. Хотелось разгадать его секреты, понять, что скрывается за фасадом. Копнуть глубже. Как наркоманка этим занималась, открывая всё новые и новые стороны.
К сожалению, не все стороны мне нравились.
– Сколько ты здесь работаешь? В марте позапрошлого года устроилась, да?
– В апреле, - я даже не удивляюсь, что мужчина знает обо мне всё. Собрал досье. – Какая разница?
– Просто интересно. «Всё готово, Валерия Николаевна», - передразнивает женщину, а в глазах мелькает любопытство. И тревога внутри звенит опасной сиреной, что это совсем не просто так. – Документы, ведущая должность. Да и вон, персонал поглядывает с опаской. Почему?
– Они не уверены, с кем именно я переспала за должность. Вот и осторожничают.
Сарказм вырывается из меня до того, как я успеваю подумать: что и кому говорю. Резко оборачиваюсь к мужчине, стараясь уловить его реакцию. Понимаю, что Каратаев не упустит подобную ремарку.
Он сжимает челюсть, плечи напрягаются. Смотрит так, словно едва сдерживается. Его губа дергается от злости, а у меня внутри что-то сжимается. Я знаю этот взгляд и эти привычки.