Венера в мехах (сборник) - стр. 40
– И я сдержу ее.
– Об этом уж предоставь мне позаботиться. Теперь я нахожу наслаждение в этом, – теперь это не останется пустой фантазией – клянусь тебе. Ты будешь моим рабом, а я… я постараюсь сделаться Венерой в мехах…
Я думал, что понял уже наконец эту женщину и знаю ее, а теперь я вижу, что должен начать сначала.
Она составила проект договора, которым я обязываюсь, под честным словом и клятвой, быть ее рабом до тех пор, пока она этого захочет.
Обняв меня рукой за шею, она читает мне вслух этот неслыханный, невероятный документ, и заключением каждого прочитанного пункта служит поцелуй.
– Но как же это? Договор содержит одни обязательства для меня, – говорю я, чтобы подразнить ее.
– Разумеется! – отвечает она с величайшей серьезностью – Отныне ты перестаешь быть моим возлюбленным – значит, я освобождаюсь от всех обязанностей, от всяких обетов. На мою благосклонность ты должен смотреть как на милость, прав у тебя больше нет никаких, и ни на какие ты больше претендовать не должен. Власти моей над тобой не должно быть границ.
Подумай, ведь ты отныне на положении немногим лучшем, чем собака, чем неодушевленный предмет. Ты моя вещь, моя игрушка, которую я могу сломать, если это обещает мне минутное развлечение от скуки. Ты – ничто, а я – все. Понимаешь?
Она засмеялась и снова поцеловала меня, но по всему моему телу пробежала дрожь ужаса.
– Не разрешишь ли ты мне поставить некоторые условия? – начал я.
– Условия? – Она нахмурилась. – Ах, ты уже испугался или раскаиваешься!.. Но теперь все это поздно – ты дал мне честное слово, ты поклялся мне. Говори, впрочем.
– Прежде всего я хотел бы внести в наш договор, что ты никогда не расстанешься со мною совсем; а затем – что ты никогда не отдашь меня на произвол грубости какого-нибудь своего поклонника…
– Северин!.. – воскликнула с волнением Ванда, и глаза ее наполнились слезами. – Ты можешь думать, что я способна человека, который так меня любит, так отдается мне в руки…
– Нет, нет! – сказал я, покрывая ее руки поцелуями. – Я не опасаюсь с твоей стороны ничего, что могло бы меня опозорить, – прости мне минутную дурную мысль!
Ванда радостно улыбнулась, прижалась щекой к моей щеке и, казалось, задумалась.
– Ты забыл кое-что, – шепнула она затем лукаво, – и самое важное!
– Какое-нибудь условие?
– Да, что я обязываюсь всегда носить меха. Но я и так обещаю это тебе. Я буду носить их уже по одному тому, что они и мне самой помогают чувствовать себя деспотом, а я хочу быть очень жестока с тобой – понимаешь?
– Я должен подписать договор? – спросил я.