Венеция в русской поэзии. Опыт антологии. 1888–1972 - стр. 78
Вещи наши вынесли, уложили в гондолу, и мы каналами поехали в другой конец города, где помещается избранный нами отель «Кавалетто».
Наш гондольер не был молодой гондольер, он не был весел и не пел, тем не менее мы чувствовали себя прекрасно. Была тихая южная ночь, и звезды, и месяц, и тихие улицы, еле освещенные фонарями, бесчисленные мосты – все это было ново и поэтично. Чувствуешь себя, как в опере. Впечатление это еще более усиливается, когда в тишине где-то послышалась серенада. На мосту покажутся тени, затем снова звуки, приятный тенор кому-то не дает крепко уснуть. Хорошо…
Наконец «Кавалетто». Нас встретили, проводили по комнатам, я поместился с папашей своей дочки, а дочка поместилась номера через три.
Утром, напившись кофе, пошли на пьяцца (площадь) Сан-Марко, которая почти рядом[271].
Одним из самых популярных среди туристов из России был Grand-Hotel Luna, также располагавшийся недалеко от пьяццы («№№ от 3½ до 6 л. Ст.: 1½, 3–4 и 5–7 л. Панс. от 10 л.»). В рассказе З. Гиппиус «Луна» вскользь описываются интерьеры его номеров: «В „Luna“ Степана Марковича провели к лифту и подняли чуть не к небесам. <…> Войдя в первую комнату – салон, – Вальцев невольно съежился, он дня не мог бы тут прожить – везде золото, дешевая, видная роскошь, неуютно, неприятно и, должно быть, очень дорого. Только из окон был, вероятно, хороший вид с высоты»[272].
Из участников нашей антологии там жили И. Н. Донской-Болотников («Отель „де ла Луна“ принял нас в свои объятия, и, поужинавши, мы уснули крепким сном»[273]), С. Заяицкий, П. Перцов, С. Соловьев («В отеле Luna / И днем всё тихо и темно, / Как под водой»)[274]. Впрочем, несколько его постояльцев (путешествовавших вместе) остались им не слишком довольны:
Гостиница Hotel Luna мне еще незнакомая (рекомендовали в Москве Поленовы). Взяли две комнаты. Спустились вниз в столовую. Пусто. Только в углу какой-то долговязый господин кончает ужин. Батюшки, знакомый – синьор Рота, наш знаменитый московский баритон.
Он тоже очень похвалил отель. Поужинали, Рота пошел скоро спать, а мы, конечно, неудержно побежали к св. Марку, тут же рядом, только шмыгнуть под арку Прокураций. И долго-долго блуждаем по Piazza и Piazzetta, любуемся в полутьме Марком, лоджеттой, porta della Carta…
Сильно устали и пришли спать, но – боже! – что за номера! Сырость отчаянная. Все мы были непривередливы, но белье было буквально насквозь мокрое, и мы не знали, как лечь в эти болота-постели. Мы всю ночь полуспали, утром пошли искать другую гостиницу.
У Даниеля, к сожалению, подходящих номеров не нашли. Пошли дальше по Riva и тут облюбовали простенький Hotel Sandwirtt (позднее, «Аврора»). Хозяин гостиницы был очень симпатичный старичок-тиролец, Herr Sandwirtt, он очень нам понравился, и мы сразу подружились. Он отвел нам прекрасные комнаты в бельэтаже с балконом на Riva (с этого балкона Серов написал свой превосходный этюд Венеции, который в моем собрании)