Венец творения - стр. 33
– Ну ничего, мы вам это еще припомним! И встретимся, непременно встретимся!
После того как они отбыли восвояси, Женя и Артем прошли в дом. Хоть он и не производил подобного впечатления снаружи, внутри он был громадным. Некоторые комнаты были еще обставлены – там стояла мебель в пыльных чехлах. В одной из гостиных с потолка свисала завернутая в полиэтилен хрустальная люстра.
В других комнатах, наоборот, ничего не было. Библиотека была пуста, остались только голые полки. На кухне же сохранился удивительным образом тарахтевший в углу холодильник пятидесятых годов.
Но самое невероятное открытие ждало их в музыкальном салоне – там располагался настоящий рояль, причем, судя по всему, услаждавший музыкой обитателей Мухиной дачи еще до революции.
Женя прикоснулась к желтым костяным клавишам – раздался глухой, словно шедший из преисподней, звук. Рояль был безнадежно расстроен. Внимание Жени привлекла деревянная дверь, состоявшая из стеклянных квадратиков, разделенных перегородками, что вела на террасу.
Она осторожно прикоснулась к изогнутой ручке, послышалось чье-то предупреждение, что дверь неисправна. Но та, протяжно скрипнув, вдруг поддалась. Стеклянные квадратики, некоторые из которых были украшены паутиной трещин, мелодично задрожали – и Женя оказалась на пороге.
Она вышла на мраморную террасу – плиты были в выбоинах, потрескавшиеся, явно не ремонтировавшиеся уже лет сто, не меньше. Она заметила лестницу, что вела в сад. По обеим ее сторонам возвышались огромные мраморные клумбы в форме цветочных корзин – но вместо цветов в них росли сорняки. Лестница только сверху была в приличном состоянии, нижние ступеньки обвалились, превращая спуск по ней в экстремальный вид спорта.
– Как вам это удалось? – обратилась к Жене молодая рыжеволосая особа в темном деловом костюме, прижавшая к груди папку, видимо, помощница московского юриста. – Эту дверь не открывали… Порядка пятидесяти лет, вероятно даже, еще дольше! Причем ни один мастер не мог сказать, почему ее заклинило!
– Думаю, она ждала новую хозяйку! – произнесла возникшая рядом Калерия Ильинична. – А второй этаж вы еще не видели? Ах, там такой потрясающий будуар! Причем с ним связан один прелюбопытный казус пикантного характера. Когда в конце тридцатых годов XIX века государь-император Николай Павлович оказался в этих местах, тогдашний граф Бальзуев-Мухин, сын того самого, все еще томившегося в монастыре безумца, счел за честь дать в честь венценосной особы небывалый по роскоши прием, упустив, однако, из виду, что его собственная юная супруга, урожденная княжна Уварова, привлекла внимание Николая Павловича в гораздо большей степени, нежели торжества в его честь…