Великий ветер - стр. 11

Но спектакль «Страсти по Авдею. Крик на хуторе» Госпремию СССР получить не успел: СССР распался, и тут уже Мирский не мог посодействовать и отсрочить распад СССР хотя бы на полгода.

Когда СССР все-таки развалился, распался и миллионы его жителей умирали, и этого почти никто не замечал, я и Мирский сидели на лавочке под двумя молоденькими березками у зимней дачи полудачного подмосковного поселка и разговаривали о пьесе «Крик на хуторе».

– Молодец, – сказал Мирский, – хорошую пьесу ты написал. И хорошо, что режиссер дал тебе ставить вместе с ним. Редко кто допускает автора до постановки. И хорошо, что на видеокассету записали спектакль. Хорошо, что успели с твоей пьесой. И я вот тебе помогал. Теперь приятно. Я, пока работал в коллегии, знаешь, сколько пьес прочитал? Как-то прикинул – тысяч десять. Я ведь в коллегии человек случайный. Но хорошую пьесу отличить могу. Но такой, как твоя, не было за все время. Я ее читал несколько раз. И все равно интересно. Я даже удивлялся. Ведь, по правилам, в пьесе нужна неожиданная концовка. А у тебя сразу ясно, что Авдею – крышка. А все равно до самого конца ожидаешь, что произойдет.

– Как раз по правилам, то есть по законам драматургии полагается, чтобы сразу можно было догадаться, что произойдет в конце, – сказал я, – это главный закон драматургии.

Я подробно рассказал Мирскому, как, случайно узнав о существовании законов драматургии, долгое время – два года – пытался разобраться в их сути. Не потому, что хотел писать пьесы, а из желания понимать эти законы, как я понимал законы Архимеда, Галилея, Ньютона и Кеплера. Или законы биологии и истории, или закономерности возникновения и образования наций. Я прочел несколько учебников по драматургии и ничего не понял. Потом читал о законах драматургии в сочинениях философов Канта и Гегеля и начал кое-что улавливать, но более-менее понял эти законы, только когда прочитал о них у Аристотеля, на которого ссылались Кант и Гегель.

Но потом с большим удивлением обнаружил простое и ясное изложение этих законов в книге какого-то американца Лоусона, человека, судя по всему, глуповатого и посредственного драматурга, но законы драматургии описавшего очень доходчиво и хорошо. И, разобравшись в законах драматургии, я и написал пьесу «Крик на хуторе», выстроив ее по этим законам. Читать ее и смотреть в зале театра именно потому и интересно, что она написана с соблюдением законов драматургии, главный из которых в том и заключается, что начало пьесы должно быть прописано так, чтобы можно было догадаться, чем все кончится.