Великий торговый путь от Петербурга до Пекина. История российско-китайских отношений в XVIII— XIX веках - стр. 49
К тому же Китай представлял собой обширный потенциальный рынок и источник сокровищ, причем густонаселенный и богатый. На счастье для России, Китай оставался государством со слабо охраняемыми границами, изнутри раздираемый противоречиями между маньчжурами, монголами и китайцами (ханьцами), и в довершение всего им правил ненадежный «иноземный» суверен. С.Л. Владиславич-Рагузинский истолковал эти слабости вкупе как прекрасный шанс и редкую возможность, выпавшую на долю российской администрации для коммерческой и, если повезет, политической экспансии. Тем не менее в 1726 году он обращал внимание на то, что воспользоваться созревшим благоприятным моментом способны, по всей видимости, одни только купцы-единоличники, даже притом что их заставляли вести свое дело по большей части в обход закона: «Русский торговый люд переправляет из Сибири в
Угру большое количество пушнины; за год больше, чем двумя [казенными] обозами… ее поставлено. И таможенных сборов (пошлин) не только на пушнину, но также и на другие товары, которые доставляются ими в Угру и Китайскому государству больше чем 20 тысяч рублей в казначейство… не додается. И расследованием такой крупной и беспорядочной торговли пушниной в общем и целом китайцы все еще заниматься не собрались».
Дабы воспретить вторжения купцов-единоличников в сферу исключительных государственных интересов, Савва Лукич предположил еще до выхода в путь следующего обоза издать царский указ, которым настрого запрещалась бы вся частная торговля в Китае, причем под угрозой отъема в пользу государства товаров или даже лишения самой жизни. Полномочия сопровождающих обозы лиц требовалось тщательно ограничить, чиновникам обоза назначить фиксированный оклад денежного содержании вместо разрешения им торговли на свой страх и риск, а также завести строгий учет товара с ведением амбарных книг.
Верховным тайным советом рекомендации С.Л. Владиславич-Рагузинского приняты были не полностью. 30 декабря 1726 года вышел указ данного совета с запрещением частной торговли мехами с китайцами или на их подконтрольной территории, в это время обоз Третьякова – Молокова с товаром находился в Пекине. На данном историческом перепутье условия договора с Китаем еще не изложены, и в совете принимают решение покончить с казенными обозами: нынешний обоз должен был быть последним, а после него решено позволить купцам-единоличникам отправлять все товары прямиком на китайские рынки. Выполнить данное решение не успели, так как 26 июня 1727 года, когда в Санкт-Петербурге еще даже не ведали о деталях положений заключенного с китайцами договора, снова поступил обычный запрет на частную торговлю в китайских вотчинах. Наконец три с половиной года спустя, 3 января 1731 года, поступило предельно ясное решение. Торговлю пушниной в Китае запретили в третий раз, зато власти определились с порядком организации всех будущих обозов. Обозами впредь предписывалось заниматься государственным чиновникам, всем им полагалось денежное содержание, зато от торговли на свой собственный риск им предлагалось отказаться. Власти России наконец-то сделали свой выбор. До прихода к власти Петра III русские государственные мужи всеми силами пытаться самыми разнообразными способами навязать торговому люду восстановленную монополию государственной обозной торговли с Пекином. Выбор был наконец сделан. До прихода к власти Петра III предназначение Российского государства состояло в испытании множества средств ради проведения в жизнь повторно установленной обозной монополии. За исключением нескольких провалившихся попыток, предпринятых в более поздние годы, речь о которых пойдет в следующей главе, купцам – единоличникам запрещалось пересечение государственной границы в целях ведения торговли непосредственно на китайских территориях, а также перевозка ревеня, пушнины тонкой выделки и нескольких еще оговоренных в указах товаров. С.Л. Владиславич-Рагузинский словом и делом старался подвигнуть политиков Санкт-Петербурга, склонявшихся в душе к полной либерализации деятельности купцов-единоличников, к возвращению политики глубокого вмешательства государства в торговлю с далеким от них Китаем. Купцам-единоличникам пришлось выживать в условиях строжайших запретов на протяжении еще трех с лишним десятилетий.