Великий Тёс - стр. 68
Остров был невелик и сух. По всем приметам, он не заливался весенними паводками. Берега его густо заросли ивняком и кустарником. Пока монахи молились, а Михей раскладывал хлеб, Пантелей с Угрюмом и Синеулем обошли сушу берегом. Остров был необитаем, хотя уже за протоком виднелись следы скота, приходившего на водопой. Оглядываясь по сторонам, передовщик сбил шапку на ухо:
– Здесь можно рубить зимовье без тына. Летом вода задержит врага и подставит под залп, зимой – лед!
– Все враги мерещатся? – съязвил Угрюм. За нынешнее лето он понял, что промышленным со скотоводами можно жить мирно и даже с общей пользой: одним не нужна тайга, другим выпасы. – Поставить бы зимовье на коренном берегу да кузню устроить – стали бы мы самыми уважаемыми людьми по всей реке Мурэн!
Дрогнули под усами губы передовщика.
– Можно и так, если жить ради брюха!
Перекусив хлебом и квасом, монахи засобирались к юртам: поговорить с народом, узнать новости. Синеуль стал просить ветку, чтобы плыть к камышам.
– На кой тебе этот соболь, или кто он? – думая о своем, раздраженно поругивался передовщик. – Мех у зверя еще не вылинял.
– Надо лес посмотреть! – мялся Синеуль.
– Вольным воля, ходячим путь! – безнадежно отмахнулся от Синеуля Пантелей, вытянулся на желтеющей траве и закинул руки за голову. – Если батюшки опять затеют спор, – скосил глаза на монахов, – два дня простоим. А если задержимся на неделю, здесь придется зимовать.
Синеуль перевез миссионеров через протоку. Вернулся, бросил в лодку лук со стрелами и молча оттолкнулся от берега. Гнуса на острове было мало. Пантелей провалялся у костра до самого вечера. Михей поворочался с боку на бок и стал варить остатки свиного мяса. Угрюм пошлялся по острову, высматривая сухостойные лесины, вернулся.
– Баню бы устроить! – почесал кучерявившуюся по щекам бороду.
– Ягоду надо собрать. На Дмитра без винца никак нельзя, – просюсюкал Михей.
Пантелей непонятно чему тихо рассмеялся, потянулся, ответил Угрюму:
– Можно баню устроить, можно балаган срубить. Дел всем хватит.
Монахов к ночи не ждали. На закате покрыли балаган корой и стали готовиться к ночлегу. Но за протокой послышался конский топот. Люди на острове насторожились, хотя к обороне не готовились.
Вскоре на берег шумно выехали всадники в камчатых халатах, остроконечных шапках с косами меж плеч. Лошади закружили возле воды. Молодые мужики соскочили с седел, помогли слезть с коней монахам.
– Пошли, что ли? – кивнул передовщик Угрюму. – Надо попов переправить! – стал усаживаться за весла тяжелого неразгруженного струга.