Великий поход - стр. 70
– Как это? – не понял Индра.
– Если ты не умеешь драться, значит, каждый тебя может обидеть. Верно? Стало быть, в каждом тебе приходится видеть врага. Понимаешь? Ну а как тебе птица?
Индра обернулся.
– Ничего, – сказал ребёнок без интереса.
Они подошли к дому. Такому большому, что одна только его стена, совершенно белая и гладкая, казалась выше некоторых деревьев.
– Подожди меня здесь, – наказал воин и ничего не объясняя отправился в дом. Индра осмотрелся. К дому со всех сторон подступали крючковатые деревья, усыпанные мелкими цветами. Среди деревьев бродило ещё несколько причудливых птиц. Они выклёвывали что-то в траве.
В другой стороне двора, под навесом, топтались возле кормушки олени. Должно быть, они были ручные. Индра ещё не встречал ручных оленей. Да, всё здесь казалось необычным. Одним словом – Амаравати!
Гарджа отсутствовал долго. Мальчик уже занервничал, не зная, чем себя занять. Наконец его наставник появился. Гарджу сопровождал строгого вида старичок с татуировкой на лице. Вероятно, это был вождь.
– Вот, значит, он какой, – сказал угрюмый человек с татуировкой, разглядывая Индру.
– Ты вождь? – спросил мальчик.
– Нет, – сухо ответил старик. – Думаю, вождём станешь ты. Когда-нибудь.
Эти слова удивили Гарджу. Но его удивление тут же сменилось потаённой радостью.
Необычный человек, не говоря больше ни слова, развернулся и пошёл в дом.
– Слушай, что он говорит, – прошептал Гарджа.
– Ашока просто так болтать не станет!
– А кто он такой?
– Великий воин.
– Великий воин? – переспросил Индра затаив дыхание.
– Мне приходится то ли дядей, то ли отцом.
– Как же ты не знаешь своего отца? – возмутился ребёнок.
– Видишь ли, когда я появился на свет, нашему клану приходилось туго. Мы жили одной большой семьёй, и женщины не всегда могли вспомнить, от кого имели детей.
Индра предосудительно покачал головой.
– Главное, что ты знаешь своего отца, – пошутил Гарджа.
Мальчик крепко сжал грубые пальцы воина, трепетно посмотрел на своего наставника, снизу вверх, и Гарджа пожалел об этой шутке.
Вечером в доме Ашоки собралось много разного народа.
Среди всеобщего шума и возбуждения молчаливый старик, хозяин дома, выделялся суровым равнодушием к происходящему. Его прямой и беспощадный взгляд часто и подолгу задерживался на Индре. Старик при этом казался ещё более суровым. Зато Гарджа был открыт, улыбчив и беззаботен. Индра никогда не видал его таким, как в этот день. Что утром, что вечером. Гарджа был дома. У себя дома. Здесь находился его дом. Здесь, а не в горах, подле коровьих выпасов. Индра внезапно понял это и загрустил. Ему хотелось в горы.