Великий крестовый поход - стр. 53
Заслонив ладонью глаза и прищурившись от резкого ветра, он посмотрел вперед.
– Но тут мне нет нужды гадать, – добавил он. – Прожив столько веков, я научился разбираться в погоде. Впереди нас ждет не обычный шторм, который за ночь выдохнется. Нет, это чудовище явилось из Гринланда, родившись среди его вечных льдов. И терзать нас оно будет гораздо дольше, чем мне хотелось бы думать.
– Кажется, в это время года таких бурь не бывает… верно?
– Обычно нет. Но я заметил, что за последние двести лет северные холода порождают все больше айсбергов и штормов. Так что можешь считать этот шторм уродцем, а нас – невезучими.
Но подумал Ванимен совсем о другом. Вахтенный матрос, которого он убил, чтобы захватить корабль, человек, не заслуживший подобной судьбы, проклял его перед смертью, призвав Всевышнего и своего небесного заступника… Ванимен никому об этом не сказал. И не собирался говорить.
Если корабль пойдет ко дну… Взгляд Ванимена задержался на палубе. Большинство его соплеменников погибнет – и прелестные девы, дарившие и принимавшие столько радостей, и дети, которым только предстоит узнать, что такое истинная радость жизни. Сам он, может, и доберется до какого-нибудь чужого берега, да только ради чего?
Но хватит. Надо сделать все, что в его силах. И какую бы долгую жизнь ты ни вырвал у судьбы для себя, никому еще не удавалось избежать сетей Рен.
Ванимен послал в море мальчика передать самым сильным мужчинам, чтобы они поднялись на корабль по веревочной лестнице, а сам тем временем принялся обдумывать необходимые команды. Наконец-то его соплеменники научились быстро подчиняться приказам капитана, что для его расы стало явлением прежде совершенно неслыханным. Но опытных моряков из них так и не получилось, да и познания самого капитана широтой не отличались.
Помощники прибыли как раз вовремя. Брать рифы на парусе при непрерывно усиливающемся ветре оказалось невероятно тяжело. Парусина и снасти, обдирая ладони, запятнались кровью моряков, а волны, заливая неповоротливую посудину, искали себе жертву. Пассажиров не раз смывало в море. Погиб ребенок, ударившись головой о швартовую тумбу. И хотя смерть была привычна для морского народа, Ванимен еще не скоро забудет это зрелище, как не забудет лицо матери, прижавшей к груди искалеченное тельце и кинувшейся с ним в море, – вдруг оно окажется милосерднее?
Ванимен знал, что подобные мысли опасны. Вода обнимает, укрывает от солнца и непогоды, кормит, но она же высасывает из тела тепло, потерю которого может возместить только обильная пища, а в морских глубинах рыщут бесчисленные убийцы. Он велел сбросить за борт канаты – вцепившись в них, пловцы смогут некоторое время отдохнуть, если у них не хватит сил подняться на борт, а заодно не дадут им потеряться в море.