Великий крестовый поход - стр. 19
Разве не должны мы помогать друг другу? Неужели вы хотите, чтобы стали правдой слова христиан о том, что морской народ не умеет любить?
Соплеменники пристально разглядывали царя сквозь завесу дождя. Несколько детей заплакали. Наконец Мейива сказала:
– Я знаю тебя, Ванимен. У тебя есть план. Поделись им с нами.
План… У Ванимена не было власти приказывать. Лири избрал его царем после того, как кости его предшественника отыскались на рифе с гарпуном, торчащим между ребер. Он считался вождем во время довольно редких собраний общины. Он рассуживал споры, но лишь желание сохранить всеобщее уважение могло заставить проигравшего подчиниться его решению. Он говорил за всех своих подданных, общаясь с другими племенами, но необходимость в этом возникала редко. Он руководил воплощением замыслов, требовавших усилий всей общины.
Но важнейшие его обязанности выходили за рамки традиций. Ему полагалось быть сосудом мудрости, советником юных и попавших в беду, хранителем и учителем. Оберегая талисманы, зная чары, он охранял благополучие Лири от морских монстров, злой магии и мира людей. Он общался с могучими Силами… и даже был гостем самой Ран…
В награду за это он обитал во дворце, а не в простом доме рядового горожанина; все его потребности, если он не желал охотиться сам, удовлетворялись; ему приносили восхитительные дары (но и от него ждали гостеприимства и щедрости); его высоко чтили в племени, народ которого не имел склонности к почитанию.
Теперь все эти награды, не считая разве что последней, превратились в воспоминания, оставив ему лишь тяжкое бремя ответственности.
– Здешние воды – еще не весь мир, – сказал Ванимен. – В молодости я много путешествовал, подобно некоторым нашим соплеменникам. На западе я добирался до Гринланда и там, от морского народа и от людей, услышал о землях, лежащих еще далее. Ни смертные, ни наши соплеменники сами не бывали там, но весть о тех землях правдива – дельфины подтвердили ее мне. Многие из вас наверняка помнят, как я иногда упоминал о ней. Там найдутся великолепные мелководья и пляжи, о которых христианский мир даже не подозревает, и потому не имеет над ними власти. Ежели мы отправимся туда, они станут нашими – их просторы, жизнь и красота, свобода и мир.
От удивления все заговорили разом. Голос Хайко первым перекрыл общий шум:
– Ты сам только что убеждал, что нам не выжить в открытом море. Разве сможем мы – особенно молодые, и большинство взрослых – пережить столь долгое плавание? Как раз из-за этого никто из нашего народа и не живет в тех краях!