Великий Ганнибал. «Враг у ворот!» - стр. 72
Первым делом он решил разблокировать пунийскую столицу!
Глубокой ночью он тихо переправился через никем не охраняемое устье реки Баграды (по ночам ветер заносил ее устье песком и на ней появлялись броды) и стремительно вышел в тыл повстанцам. Ловко сманеврировав, Гамилькар напал врасплох на 10-тысячный отряд мятежников, охранявший мост через перешеек, и нанес им жестокое поражение: только убитыми бунтовщики потеряли 6 тысяч человек! Так Барка сумел прорваться на континент и начать то, что сегодня на языке военных называется «зачисткой» незаконных бандформирований, т. е. мятежников. Планомерно уничтожая мелкие отряды восставших наемников, он сумел захватить плацдарм для дальнейшей борьбы с бунтовщиками. Этот маленький успех означал, что есть надежда на благополучный исход кровавого противостояния.
…Между прочим, может показаться парадоксальным, но Рим никак не использовал очень трудное положение, в котором оказался его злейший враг – Карфаген. Он ничего не предпринял, чтобы добить ослабленного противника. Римский сенат не чинил никаких препятствий своим купцам, снабжавшим Карфаген всем необходимым, но в то же время категорически запрещая им предлагать свои товары бунтовщикам. Они поспешили вернуть пунийцам ранее захваченных в ходе Первой Пунической войны пленников. Когда в Сардинии, принадлежавшей карфагенянам, восстали наемники, то Рим отказался их поддержать, хотя они очень на это рассчитывали. Эта удивительная «сдержанность» Рима может говорить в пользу того, что, несмотря все соперничество между обоими городами, и тут и там прекрасно понимали: угроза со стороны мятежников в Карфагене касалась не только его, но имела и международный характер! Бунт – штука заразная! И Риму с его многотысячными рабами надо было быть очень осторожным…
Дальше Гамилькар, используя слонов и 2 тысячи нумидийских всадников Нараваса, словно искусный шахматист, выдвигая вперед то одних, то других, планомерно – днем и ночью – уничтожал разрозненные отряды мятежников. Порой, действуя не только «кнутом, но и пряником», вербуя рядовых бунтовщиков к себе в армию либо отпуская их по домам, предварительно взяв с них скрепленную кровью клятву никогда более не поднимать оружия против Карфагена и его, Гамилькара Барки лично! Наконец ему удалось выманить значительные силы Спендия на открытое пространство – в долину Пилы – и нанести им в большом полевом сражении крупное поражение, где кавалерия загнала их в ущелье Прион. Когда у бунтовщиков закончилась пища и они уже изнемогали от голода, слоны растоптали окруженных горами бунтовщиков. Памятуя о мучительной казни мятежниками Гискона и его офицеров