Великие тайны русского престола - стр. 74
О браке он вряд ли помышлял, но сладострастие в нем проснулось рано. Как только тринадцатилетний Иван познал первую радость плотской любви, ему стали поставлять ему «гулевых девиц», из-за чего мимолетные любовницы менялись у сластолюбивого отрока чуть ли не каждый день.
Историк С. Д. Горский утверждал, что за четыре года до свадьбы Иван познал несколько сот девиц, искушенных в блуде и старавшихся завлечь царя наигранной страстью и большой опытностью в любовных утехах.
И вряд ли сам Иван сгущал краски, когда в своем послании к архимандриту и монахам Кирилло-Белозерского монастыря Иван называл себя «смердящим псом и нечистым и скверным душегубом, живущим в пьянстве, блуде, убийстве, разбое, в ненависти, во всяком злодействе».
Как видно, в окружении подростка не оказалось людей, которые могли бы привить ему любовь к музыке или танцам. Что касается скоморохов, их попросту не допускали во дворец.
Почувствовав волю, мальчик предался далеко не детским потехам и играм. Окружающих поражали буйство и неистовый нрав Ивана, которому очень нравилось забираться на крыши теремов и бросать оттуда на землю кошек и собак.
Когда великому князю исполнилось пятнадцать, объектом его кровавых увеселений стали живые люди. В компании высокородных сверстников Иван часто проносился верхом по городским улицам, давя прохожих, учиняя грабежи и насилия. А льстецы себе на беду все это расхваливали, говоря:
– Это будет храбрый и мужественный царь!
Понятно, что втягивая молодого Ивана в свои интриги, бояре из его нового окружения, сводили с его помощью счеты между собой.
Стремясь завоевать его расположение, «пестуны ласкающие» не понуждали своего питомца к занятиям. У них не было ни воли, ни возможности наказать его за бесчинное поведение или хотя бы вовремя усадить за трапезу.
И далеко не случайно в своем первом письме Курбскому Иван ставил в вину своим опекунам отсутствие у них не только должной любви, но и заботы об их воспитаннике.
Бояре не посвящали Ивана в свои дела, но внимательно следили за его привязанностями и спешили удалить из дворца возможных фаворитов.
Как это ни печально, но главным фактором, сформировавшим характер великого князя, было отсутствие элементарной дисциплины. И не случайно на Стоглавом Соборе Иван упрекал бояр в том, что они, погруженные в свои интересы, не препятствовали порочным наклонностям воспитанника и не удерживали его от греховных поступков.
Старания бояр не пропали даром, Иван никогда не умел сдерживать себя, и малейший каприз обретал для него силу закона.
Со временем он подведет под свое поведение целую теоретическую базу, и до конца дней своих будет ненавидеть всех заподозренных в стремлении ограничить его в страстях.